Может быть, Путин ошибся, и Шеварднадзе на самом деле России — друг, товарищ и брат? Тогда как понимать всю предыдущую истерию? Как недальновидность нашего президента, не способного отличать друзей от врагов? Или как подчинение команде "сверху"? Но кто, интересно, командует президентом России?..
Есть законы политики и дипломатии. Если президент страны, претендующей на звание мировой державы, назвал кого-то врагом, то он не может через месяц стать другом. Так не бывает. Это не песочница, где мальчик Вова может поругаться вдрызг с мальчиком Эдиком, а на следующее утро опять мирно копаться вместе в песке, как ни в чем не бывало.
Буш не может себе позволить встретиться с Саддамом Хусейном. Американская нация его просто не поймет. Такая встреча, после всего сказанного в адрес Ирака и Хусейна, это просто верх политического неприличия.
Но наш президент словно бы не понимает всей двусмысленности своей встречи с Шеварднадзе.
Политик — не частное лицо, и любой его конфликт с другим политиком происходит от имени государства. И цена такой "ссоры" слишком высока.
Еще неделю назад Путин был готов рисковать жизнями своих солдат, которые должны были "зачищать" Панкисси, готов был рисковать жизнями людей, живущих в Панкисси, на чьи дома должны были упасть русские бомбы и снаряды; и вдруг — полное примирение и поцелуи взасос.
Возникает как минимум недоумение: что все это значит?
Идиотизм и безответственность Кремля, который готов играть жизнями своих и чужих подданных, как кеглями, или некое византийское иезуитство, когда за дружеским объятием следует удар стилетом под левую лопатку, а в бокале поданного вина растворен яд.
Если первое, то, как это похоже на уже привычное предательство Кремлем национальных интересов. Так же легко, кинув в 1996 году армию на Чечню, кремлевские политиканы тут же за ее спиной договаривались с боевиками о перемириях, продавали победы, сдавали рубежи, торговали жизнями своих солдат.
Если второе, то в политической изворотливости и хитрости Путину далеко до Шеварднадзе. И нынешняя встреча куда выгоднее "седому лису", чем президенту России. Для Шеварднадзе эта встреча с президентом России — лучшее подтверждение собственной позиции. Если Путин готов с ним встречаться, то это значит, что он признает "незапятнанность" президента Грузии всеми выдвинутыми ранее обвинениями и признает его как полноценного политического партнера, с которым Россия ведет диалог. И если через месяц или два русские самолеты начнут бомбить базы в Панкисси, то у Шеварднадзе будут все права обвинить Россию в вероломстве и непоследовательности. Надо ли говорить, что Запад и США в этих условиях, безусловно, встанут на сторону Грузии.
Встречей с Шеварднадзе Путин практически лишил себя права на военную операцию против боевиков в Грузии…
При этом Шеварднадзе был и остается одним из самых ярых ненавистников России. Его приближенные, не без команды патрона, уже дезавуировали почти все его обещания "другу Вове". Москва не получит ни задержанных в Грузии боевиков, ни совместного патрулирования Панкисси, ни демилитаризации приграничных чеченских районов Грузии. Путина обвели вокруг пальца.
А может быть, не обвели?
Может быть, его неожиданное примирение с "какачо" — петухом (так называют Шеварднадзе сами грузины) это не глупость и не коварство, а лишь угрюмое подчинение сателлита своему хозяину? Зачем тому же Бушу нужно усиление присутствия России на Кавказе, если США уже объявили его зоной своих жизненных интересов. И уж если операция против Ирака откладывается на какой-то срок, то почему бы не одернуть русских, которые, кажется, вообразили, что волу можно то же, что и Юпитеру из Вашингтона.
Казалось бы, снятие с повестки дня вопроса о военной операции против боевиков в Панкисси должно только обрадовать всех тех, кто понимал, чем может обернуться для России военный авантюризм Кремля, но то, КАК Кремль ушел от этой ненужной никому войны, просто удручает. Воистину понимаешь, что никакой реальной, внятной внешней политики у Кремля нет, а есть только реакция одноклеточных организмов, которые инстинктивно прячутся от жары и холода и выедают все, до чего могут дотянуться.
