Я не собирался писать о фильме «Страсти по Чапаю» Сергея Щербина. Отталкивало даже само банально-замызганное и несуразное заглавие. Да и что можно ожидать после бесчисленных «страстей» о маршале Жукове, Чкалове, Есенине, Симонове, не говоря уж о Сталине. Ведь чем дальше в лес, тем больше леших... И я понимаю Виктора Кожемяко, который начал смотреть фильм и - «всё время билось в душе опасение и ожидание чего-то самого отвратительного». И некоторые авторы за красными знаменами, то и дело мелькающими портретами Ленина, появлением Фрунзе, правильными речами Чапаева о германской войне и о Гражданской ничего скверного и не разглядели и радуются: вот он, Чапаев, которого мы ждали!
Тем паче не хотел я писать, когда узнал, что сценарист фильма - Э. Володарский, соавтор «Штрафбата», о котором, между прочим, я неласково писал в «ЛГ». Тогда редакция дала приписку: Бушин не понимает, мол, что это же не документальный фильм, а чисто-пречисто художественный, где полёт фантазии не имеет границ. Вот, например, в штрафбате мы видим попа. А почему нет, хотя на фронте их вовсе и не было? Но позже газета дала ещё более суровую оценку фильму, чем у меня.
Так вот, не думал я писать, но позже в «Российской газете» прочитал ответ исполнителя главной роли Сергея Стрельникова журналистке Сусанне Альпериной. Она призналась ему, что при имени Чапаева ей всегда становится «сразу смешно» - ведь столько анекдотов! Артист сказал: «Героем анекдотов Чапаев стал благодаря артисту Бабочкину. Не Чапаев стал героем анекдотов, а образ, который создал Бабочкин... Мне кажется, мой персонаж не анекдотичен». Кажется – перекрестись.
Из такого бесцеремонного заявления совершенно ясно, что человек не понимает ни то время, что показано в фильме братьев Васильевых, ни то, когда фильм смотрел советский народ. Да и понимает ли что такое актерское искусство и искусство вообще? Просто загадочно, как взрослый человек, работающий в кино, может думать, что в ноябре 1934 года и стар и мал буквально ломились в кинотеатры полюбоваться на анекдот, на пародию героя Гражданской войны! А летом и осенью 41 года я помню на улицах Москвы «Окна ТАСС». Одно из них было с текстом Маршака:
Бьёмся мы здорово,
Рубим отчаянно -
Внуки Суворова,
Дети Чапаева.
И что же, родители Сусанны Альпериной похохатывали, читая?
А в прямом смысле дети Чапаева - это младший сын Аркадий, лётчик, погиб в 1939 году при испытании нового самолёта; старший сын Александр, капитан, дрался с немцами здорово и отчаянно и под Москвой, и подо Ржевом, и под Воронежем, и в знаменитом сражении под Прохоровкой. Дослужился до генерала. А 25-я Чапаевская дивизия вся легла костьми при обороне Севастополя...
Я первый раз смотрел «Чапева» тогда же, в ноябре 34 года с отцом в кинотеатре «Третий Интернационал», что был на Бауманской, второй раз с приятелями – в «Форуме» на Преображенке, третий раз – в «Колизее»... А жил-то в Измайлове, где кинотеатров не было. Тогда рассказывали о мальчишке, который смотрел фильм раз десять в надежде, что Василий Иванович не утонет, спасётся, и каждый раз, выходя, он плакал и твердил: «Неправда! Чапаев выплыл, он жив!».
