Главное, что отличает американский переворот на Украине от большинства предыдущих переворотов США, это минимальная роль в нем украинской армии. После 1953 года в большинстве устроенных американцами переворотов для нанесения последнего удара с целью отстранения избранного или правящего руководителя использовались высокопоставленные местные военные офицеры. В награду за это они получали президентские должности, диктаторские полномочия и прочие высокие посты в новых режимах, пользующихся американской поддержкой. Американская армия развивает отношения и контакты между военными, выявляя и готовя к своей роли будущих лидеров переворотов. Тот факт, что президент Обама распространил деятельность американского спецназа на 134 страны мира, говорит о том, что данный процесс продолжается и набирает обороты, а не сокращается.
История показывает, что около половины всех американских переворотов терпят неудачу, и успех никогда не гарантирован. Но в результате неудачного переворота американцы не гибнут и не остаются в бедственном положении. За насилие, хаос, бедность и нестабильность всегда расплачивается народ взятой под прицел страны. А американские лидеры переворотов типа Нуланд и Пайетта часто получают пусть не первый, так второй или третий кусок пирога, продолжая подниматься по карьерной лестнице Госдепартамента или ЦРУ. Прямое военное вмешательство на Украине никогда не стояло в планах до переворота, но теперь сам переворот может дестабилизировать Украину и погрузить ее в экономический хаос, породив раскол страны или конфликт с Россией. Это создаст новые и непредсказуемые условия, в которых интервенция НАТО станет вполне реальной.
Россия предложила разумное решение по разблокированию кризиса. Чтобы снять напряженность между востоком и западом Украины в вопросе соответствующих связей этих регионов с Россией и Западом, русские предложили федеративное устройство, при котором восточная и западная Украина получат больше автономии. Это будет более стабильная система по сравнению с ныне существующей, где одна сторона пытается доминировать над другой при поддержке внешних союзников, а Украина и весь ее народ превращаются в пешек западного и натовского расширения и российских попыток ограничить такое расширение. Российское предложение предусматривает обязательное для исполнения обещание того, что Украина останется нейтральной страной и не будет вступать в НАТО. Казалось, что несколько недель назад Обама и Керри были готовы согласиться на такой выход из кризиса. Их задержка с согласием на кажущееся разумным российское предложение может быть просто попыткой спасти свой престиж и репутацию. Но не исключено, что спланировавшие и осуществившие переворот неоконы по-прежнему диктуют политику в Вашингтоне, в связи с чем Обама и Керри готовы пойти на очередную эскалацию кризиса.
Еще одной характерной чертой американских переворотов является та роль, которую западные средства массовой информации играют в рекламировании официальных легенд и историй прикрытия, а также в подавлении настоящей журналистики. Эту роль они исполняют тоже с 1953 года, однако она постоянно активизируется с развитием корпоративных СМИ и укреплением их монопольной власти. По своей природе перевороты являются тайными операциями, и американским СМИ запрещено разглашать такие секреты «национальной безопасности», как имена причастных к ним сотрудников ЦРУ. Сообщая лишь официальные легенды, средства массовой информации становятся невольными пособниками и соучастниками очень важного пропагандистского компонента таких операций. Но корпоративные американские СМИ превращают порок в добродетель, получая удовольствие от своего участия в демонизации избранных врагов Америки и в поддержке американских усилий по их уничтожению. Они заметают под ковер ответственность США за насилие и хаос, а американскую политику одобрительно представляют в качестве благонамеренных усилий по противодействию иррациональным и опасным действиям других.
Это гораздо больше, чем того требует строгое соблюдение законов о сохранении тайны. Это очень многое говорит о той атмосфере, которая царит в СМИ, и которая нас окружает. Западные средства массовой информации в их сегодняшнем виде, когда они находятся едва ли не в монопольной корпоративной собственности, стали более совершенной, утончённой и тотальной пропагандистской машиной, нежели об этом могли мечтать пропагандисты начала ХХ века. Медийные корпорации получают выгоду от геополитической и коммерческой экспансии Запада, и обслуживающая такую экспансию пропагандистская функция является неотъемлемой частью их бизнес-модели, а не каким-то исключением, которое они делают под давлением со стороны государства. Ждать от таких корпораций журналистских фактов и подлинной информации об американских переворотах - значит неверно понимать, что они собой представляют и кому служат.
