Политкаторжане узнали о Базельском конгрессе Социалистического Интернационала, на котором Ленин давал бой реформистам. Запомнилось утверждение Жореса на этом конгрессе, что революция будет стоить народам меньше жертв, нежели чужая война за интересы империалистического капитала. Многообещающими прозвучали слова из манифеста конгресса против войны, где говорилось о возможности превращения империалистической войны в войну гражданскую. В манифесте признавалась необходимость «встряски масс для ускорения свержения классового господства капиталистов». Это воспринималось как прямой призыв к революционным восстаниям. А политкаторжанам очень хотелось дожить до «встряски масс» и участвовать в революционных битвах.
Во время Балканской войны в камерах политических подробно разбирали наиболее значительные военные операции. Комментировали и дипломатические акции, в особенности вмешательство русского правительства в войну. Политическое чутье революционеров, неплохое знание некоторыми из заключенных уроков истории наводили их на мысль, что на Балканах разыгрывается лишь пролог близкой войны между коалициями великих держав.
Время от времени Гавену писали сестра Термина и брат Генрих из Петербурга, где они оба учились: Термина — на курсах Лесгафта, а Генрих — в художественном училище Штиглица. Писал часто и брат Ане, работавший в Литве землемером. Иногда он присылал и небольшие денежные переводы. Ане постоянно поддерживал Термину и Генриха. Он верил в талант своего брата-художника. В конце лета от Анса пришло крайне печальное письмо. Гостя у него в летние каникулы, утонул Генрих. Страшно было подумать о переживаниях матери, у которой утонули старший и младший сыновья.
Умер Август Бебель. Революционные социал-демократы чтили его за былую борьбу против оппортунистов-бернштейнианцев. Гавен рассказывал товарищам о прямом содействии Бебеля в оказании денежной помощи V съезду РСДРП. Смерть Бебеля глубоко опечалила узника.
В самом конце 1913 года в камеру поступила «Циня» № 125. В газете была корреспонденция из Риги о стачках и демонстрациях протеста рижского пролетариата против смертного приговора севастопольским матросам и против режима пыток в каторжных тюрьмах. Латыши-политкаторжане гордились рижскими рабочими, поведшими открытую массовую борьбу против жестокости военных судей и тюремщиков.
Много лет спустя, уже после революции, В. И. Ленин сказал в одной беседе: «Каторга… одно слово — каторга. Сотни наших политических речей не стоят одного такого воспоминания о каторге»[8]. Политическая каторга при царизме была мучительно трудной школой революционеров, школой тягчайших испытаний, мужества, стойкости и ненависти к самодержавию.
Каторга на всю жизнь сделала Юрия Петровича инвалидом. В поврежденной ноге развился туберкулез кости. Открытые свищи и язвы угрожали заражением крови. Долго не проходили боли в примятой во время схватки с тюремщиками грудной клетке. В ребрах оказались трещины. Единственным спасением могло быть лечение в Крыму или на Кавказе, но судьба осужденного революционера направила его в суровую сибирскую ссылку на Енисей, наверняка крайне опасную для его здоровья.
Енисейская ссылка считалась весьма суровой. Сюда ссылали наиболее опасных врагов царизма: разинцев, стрельцов, декабристов, петрашевцев, народовольцев, первомартовцев и деятелей партии «Пролетариат», деятелей «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». В конце прошлого века отбывал ссылку в Енисейском крае В. И. Ленин.
На севере края условия ссылки были особенно тяжелыми. Административно-сосланные ничего не получали от казны, а найти заработок было почти невозможно. Были случаи самоубийства на почве голода. Ссыльные, ослабленные после каторги, не могли добывать пропитание рыболовством и охотой. В годы реакции и в начале войны приток ссыльных на Енисей увеличился.
К началу первой мировой войны Гавен попал на поселение в село Чадобец Пинчугской волости на реке Ангаре, в Енисейском уезде. С первых дней мировой войны обозначилось размежевание между политическими ссыльными. В августе — сентябре 1914 года в колониях ссыльных на Ангаре обсуждали три резолюции об отношении к начавшейся войне: резолюции Кежемской и Пинчугской колоний были оборонческого, оппортунистического направления. Только резолюция Чадобецкой колонии была выдержана в духе пораженчества, призывала к борьбе против начатой царизмом войны. Автором чадобецкой резолюции, разосланной по всем колониям ссыльных на Енисее, был Гавен.
