К о з л о в. Блаженствуешь, Онуша?
О н у ф р и й. Блаженствую, Козлик.
Г и м н а з и с т к а. Отчего вы не танцуете, Онуфрий Николаевич?
О и у ф р и й. Не умею. И вообще философы не танцуют, им дай Бог и так с мыслями собраться.
Г и м н а з и с т к а. Ну, пойдемте туда, там весело! Александр Модестович, ведите его! Ну, кадриль.
К о з л о в. Не пойдет.
О н у ф р и й. Нет! По природе я натура созерцательная, а кадриль требует памяти и напряжения мышц. Мне отсюда, как астроному, все видно, я даже могу предсказывать. Хотите?
Г и м н а з и с т к а. Ну, предскажите, предскажите. Это интересно!
О н у ф р и й. Хорошо. В воскресенье вы назначите Козлову свидание на Болховской улице. Верно?
Г и м н а з и с т к а. Ну, ну! Идемте, Александр Модестович.
Танцуя, удаляются, в дверях чуть не столкнувшись со Старым Студентом. Он как будто помолодел, не то кажется таким в атмосфере бала. Очень печален. Останавливается у стола, где Онуфрий, молчит.
О н у ф р и й. А, это ты, дядя! Что ты так мрачен? Приободрись!
С т. с т у д е н т. Отчего не идешь в залу? Там танцуют.
О н у ф р и й. Я за делом. А ты отчего не идешь?
С т. с т у д е н т. На меня все смотрят, неприятно. Я и то почти все время на хорах сижу.
О н у ф р и й. Еще бы не смотреть, – этакий рыцарь печального образа! Ты не печалься, это портит цвет лица и насыщает воздух микробами. Воспрянь! Собери все силы твоего ума и пойми, что танцы – тоже факт!
С т. с т у д е н т. От этого я и печален, Онуфрий. Да, факт!
Его оттесняют от Онуфрия с шумом и смехом вошедшие студенты.
П е т р о в с к и й (громко, с притворным испугом). Онуфрий! Иди, тебя зовут!
О н у ф р и й (вставая). Кто?!
П е т р о в с к и й. Вице-губернаторша!.. Выпить с тобою хочет, по всей зале ищет.
О н у ф р и й (садясь). Пошел ты к черту! Вице-губернаторша! И как можно счастливому человеку говорить такие вещи. А разве еще не уехали?
С т у д е н т. Губернатор давно уехал, его Козлик с Петровским провожали. Говорит, что очень доволен вечером.
С т у д.– т е х н и к. Благодарил! Дай-ка папироску.
П е т р о в с к и й. Братцы, нельзя так много народу пускать, ей-Богу! Танцевать невозможно, толкутся как мухи на солнце! Ей-Богу!
С т у д е н т. А тебе-то что? Ты не танцуешь, ты при властях состоишь.
П е т р о в с к и й. А здорово он за Диной ухаживал, ей-Богу!
К о с т и к (подходя и расправляя плечи). Кто? Эх, опять, черт, со счету сбились. Блоха путает, все новые карманы открывает. Кто ухаживает? Дай-ка рюмочку, Онуша.
П е т р о в с к и й. Губернатор. Цветы ей поднес, ей-Богу! Тенор сияет, как медный таз на солнце.
О н у ф р и й. Выпей, выпей, Костя, заработал. Ну как: хорошо идет счет? Хорошо… Я так и думал, что хорошо. Блоха ли уж не поддержит, Блоха не выдаст, я ее знаю!
К о с т и к (пьет). Путает твоя Блоха.
О н у ф р и й. А ты ее не обижай, Костя, грех тебе будет. Это, брат, за паука сорок грехов прощается, а за Блоху…
К о с т и к (Старому Студенту). Эй, дядя, что не весел, головку повесил? Знаешь, сколько у нас чистого будет? Тысячу сто или тысячу двести – вот оно как!
С т. с т у д е н т. Да, много.
К о с т и к. Много! Не то что много, а целый капитал!
О н у ф р и й. Ты его, Костя, не тревожь, он нездоров. Он фактами болен.
К о с т и к. (отходя). Мели, Емеля, твоя неделя. Не слушай его, старик.
С т. с т у д е н т (улыбаясь). Это что же за болезнь такая? Опасная?..
О н у ф р и й. Опасная. Вроде проказы. Человек покрывается фактами, зубы у него вылезают, и во сне он видит ихтиозавра.
С т. с т у д е н т. Так. А старость – факт или нет? Подумай, Онуфрий. (Хочет уходить.)
О н у ф р и й. Эх, и жаден же ты до жизни, старик!
С т. с т у д е н т. А ты, Онуфрий? (Уходит в залу.)
О н у ф р и й. Ушел… Опять я сир, опять один, проклятый мир. Эй, спорящие, приблизьтесь. В чем дело?
Г р и ц е н к о. Не знаю. Сегал ругается.
С е г а л. Как же ты не знаешь? Нет, ты хорошо знаешь! Если ты, Гриценко, не умеешь танцевать, так лучше не берись. Ты опять в третьей фигуре напутал.
Г р и ц е н к о. Да она такая трудная.
С е г а л. Трудная, так не надо танцевать! Ты куда ушел? Тебя дама по всей зале разыскивает, а ты уже с другой дамой, совсем с чужой! Так нехорошо поступать! Тебе поводыря надо!
