Мистер Уизли моргнул.
— Должен заметить, милая, что этот колдун действовал вполне в рамках закона, хотя, разумеется, ему… ммм… пожалуй, следовало сказать жене правду… В законе, да будет тебе известно, есть… ммм… лазейки… Поскольку колдун не имел намерений летать на машине, тот факт, что машина способна летать, не означает…
— Артур Уизли, ты эту лазейку вписал в закон сам! — закричала миссис Уизли. — Чтобы и дальше возиться в сарае со своим мугловым хламом! Кроме того, к твоему сведению, Гарри прибыл сегодня утром в той самой машине, на которой ты не имел намерений летать!
— Гарри? — переспросил мистер Уизли. — Какой Гарри?
Он огляделся, увидел Гарри и подпрыгнул.
— Батюшки мои! Гарри Поттер! Я так рад, Рон столько о тебе рассказывал…
— Твои сыновья сегодня ночью летали на этой дрянной машине за Гарри и обратно! — прогремела миссис Уизли. — Что ты на это скажешь, а?!
— Неужели? — разволновался мистер Уизли. — Ну и как она, нормально? То… то есть… — Он осёкся, потому что из глаз миссис Уизли полетели молнии. — Это было… крайне неосмотрительно с вашей стороны, дети… крайне неосмотрительно…
— Пойдём-ка отсюда, — прошептал Рон на ухо Гарри, видя, что миссис Уизли раздувается, как лягушка-бык. — Я тебе покажу мою комнату.
Они тихонько выскользнули из кухни и по узенькому коридорчику прошли к кривоватой лестнице, которая замысловатыми зигзагами вилась куда-то вверх. На втором этаже была открыта дверь. Гарри едва успел заметить за нею два блестящих карих глаза, как дверь с грохотом захлопнулась.
— Джинни, — сказал Рон. — Ты не представляешь, до чего странно, что она так стесняется. Обычно от неё не отвяжешься…
Вскарабкавшись ещё на пару маршей, они подошли к облупленной двери, на которой висела табличка «КОМНАТА РОНАЛЬДА».
Гарри вошёл, почти касаясь головой косого потолка, и заморгал. Будто в печку нырнул: почти всё здесь было отчаянно-оранжевым — покрывало, стены, даже потолок. Гарри не сразу понял, что его друг заклеил выцветшие обои плакатами — команда из семи колдунов и ведьм в разных видах. Все они были в ярко-оранжевой форме, с мётлами в руках, и энергично махали вошедшим.
— Твоя квидишная команда? — догадался Гарри.
— «Пуляющие пушки». — Рон показал на оранжевое покрывало с двумя огромными вышитыми чёрным буквами «П» и пушечным ядром в полёте. — Девятые в лиге.
Учебники Рона были свалены в кучу в углу, рядом валялись комиксы, повествующие о «Приключениях Мартина Миггса, малахольного мугла». На подоконнике стоял аквариум с головастиками, поверх него лежала волшебная палочка. Рядом на солнышке дремала толстая серая крыса по кличке Струпик.
Гарри перешагнул колоду самотасующихся карт на полу и выглянул в крошечное окошко. Далеко в поле целый батальон гномов потихоньку штурмовал изгородь Уизли. Гарри повернулся к Рону — тот настороженно наблюдал за ним, будто ожидая приговора.
— Тут тесновато, — быстро заговорил Рон. — Не то что у твоих муглов. И прямо на до мной чердак с упырём, а он по ночам стонет и колотит по трубам…
Но Гарри, во весь рот улыбнувшись, перебил:
— Дa это же лучший дом на свете!
У Рона порозовели уши.
Глава четвёртая. У Завитуша и Клякца
Жизнь в «Гнезде» решительно ничем не напоминала жизнь на Бирючинной улице. Дурслеи любили, чтобы всё аккуратно шло своим чередом, — в доме Уизли вечно творилось невообразимое. Гарри чуть удар не хватил, когда он впервые посмотрелся в зеркало над кухонным очагом, а оно заорало: «Заправь рубашку, неряха!» На чердаке упырь заунывно стенал и ронял железяки, едва ему казалось, что вокруг сделалось слишком тихо, а на взрывы, то и дело гремевшие в комнате близнецов, вообще мало кто обращал внимание. Но больше всего Гарри удивлялся не тому, что здесь разговаривают зеркала и грохочут упыри, а тому, что все его любят.
Миссис Уизли стирала и штопала ему носки, а за столом старалась впихнуть по три порции добавки. Мистер Уизли сажал Гарри рядом с собой и бомбардировал вопросами про муглов — как устроен штепсель, как работает почтовая служба.
— Потрясающе, — говорил он, выслушав подробный инструктаж по использованию, к примеру, телефона. — Просто
