— Кто появился?
— Снейп!
— Живой?
— Да черт его знает! Во всяком случае — не призрак! Он шел с палочкой в руке, ни с кем не заговаривал, если пытались остановить, просто отшвыривал с дороги. Направился в Отдел тайн, открыл Комнату Смерти и…
— …и вошел в Арку! — возбуждено перебила Джинни.
— Короче, — подытожил Рон, — умер два раза в один и тот же день!
— Подожди, Рон! — Гермиона недоумевала. — А тело, которое нашли в кабинете, оно…
— Там все проверили! Это не что-то трансфигурированное, а настоящее мертвое тело настоящего мертвого Снейпа. Проверяли все, кому не лень, это же просто — заклинание «Специалис ревелио»… ты же сама знаешь.
Гермиона умолкла, раздумывая. С ее лица не сходило выражение недоумения.
— Ладно тебе! — усмехнулся Рон. — В другой раз разгадаешь эту загадку! Лучше порадуйся!
Гермиона с упреком посмотрела на него, потом оглянулась. У хижины Слизнорт, проявляя галантность, безуспешно пытался накинуть на плечи мадам Максим пелерину. В конце концов он капитулировал, отдал пелерину посмеивающемуся Хагриду и подошел к ним:
— Ну что, друзья мои? Пойдем? Ого! — он только сейчас заметил парящую в воздухе корзинку. — Какое великолепие!
— Угощайтесь, профессор! — спохватилась Гермиона. — Ребята, берите! Мадам Максим!
— Спасибо, `Егмиона! — великанша наклонилась, изящно достала двумя пальцами крупный персик и положила в рот. — Удивительно вкусно!
Улыбнувшись, она взяла Хагрида под руку и повела его к лесу. Друзья и профессор Слизнорт последовали за ними. Гарри еще раз отметил — это его всегда удивляло — какая легкая и плавная походка у мадам Максим, при ее-то росте! Хагрид рядом с ней казался счастливым увальнем.
— Егмиона! — позвал Слизнорт, жуя персик. С набитым ртом, он будто перенял акцент мадам Максим. — Вы не воз`ажаете, если… — он проглотил кусок. — Извините, моя дорогая. Вы не возражаете, если я одолжу у вас Гарри на пару слов?
— Конечно, нет, профессор! — с легким удивлением согласилась Гермиона.
Улыбнувшись Гарри, она поспешила вперед, догоняя Рона и Джинни. Гарри с профессором несколько отстали.
— Гарри, мой мальчик, я понимаю — вы не любили его. Но поймите и вы меня — это был один из моих лучших учеников. В своей области он был… почти гениален. Не осуждайте меня за эти поминки.
— Но я и не осуждаю вас, профессор!
— Очень рад, очень рад… — вздохнул Слизнорт; казалось, его мысли блуждают где-то далеко. — Помнится, кое за что вы меня когда-то осуждали… За мое нежелание поделиться своим воспоминанием о том, как я нечаянно выдал информацию о хоркруксах, выдал Тому Реддлу, будущему Волдеморту.
— Никто вас не осуждает, сэр! — серьезно возразил Гарри. — Вы же в конце концов отдали нам это воспоминание… — он слегка запнулся, вспомнив, с помощью какого обмана ему пришлось вытащить из Слизнорта эти сведения. Взяв себя в руки, твердо закончил:
— Этим вы нам очень помогли, сэр. Мы смогли уничтожить хоркруксы.
— Да, да, очень рад… — все тем же рассеянным тоном повторил Слизнорт. — А как вы думаете, Гарри — вправе ли я рассчитывать на подобную откровенность с вашей стороны?
— Да, но… — Гарри снова запнулся, на этот в недоумении, — в чем? У меня нет особых тайн, профессор!
Слизнорт многозначительно показал глазами. Проследив за его взглядом, Гарри некоторое время смотрел на Гермиону — та шла между Джинни и Роном и что-то оживленно обсуждала с мадам Максим.
— Я не понимаю, сэр. Вас интересуют наши отношения с Гермионой?
— Да нет, — вздохнул Слизнорт, — я вовсе не об этом, мой мальчик. Это же ваше самое что ни на есть личное, сокровенное — разве я стал бы в это лезть?
Он замолчал. Их уже окружали толстые стволы вековых деревьев, а под ногами мягко шуршали опавшие листья. Гарри смотрел на идущих впереди друзей. Солнце пронизывало листву слепящими пучками света, и волосы Джинни и Рона вспыхивали огнем.
Что же хочет от него Слизнорт? Впечатление было такое, будто тот боится произнести это вслух, назвать напрямую… Гарри пытался придумать, как бы ему помочь, но тут Слизнорт наконец решился:
— Скажите, Гарри… что вы знаете о Светлом круге?
— О чем?
Слизнорт опять замолчал, и молчание становилось уже довольно-таки тягостным. Похоже, он мне не верит, думал Гарри с ощущением некоторой беспомощности. Он думает, что я что-то знаю об этом круге, чем бы он ни был, и это для него важно…
