— Работает.
— А ничего, если я ее позову? Она мне очень нужна!
— Конечно, ничего! — горячо заверил ее Гарри. — Она еще не завтракала, а мне ее звать бесполезно. Может, тебя она послушает!
Луна кивнула, приоткрыла дверь и заглянула в их комнату.
— Привет, Луна! — донесся оттуда голос Гермионы.
— Привет! Ты мне не поможешь?
— Сейчас, только абзац допишу. Это срочно?
— Ужасно! И знаешь, я потом покажу тебе одну папину статью в «Придире». Он там неопровержимо доказал, что писать натощак очень вредно!
Из комнаты послышался смех:
— Ладно, сейчас!
Луна ждала, слегка подпрыгивая от нетерпения. Когда Гермиона, запахивая мантию и поправляя волосы, вышла наконец в гостиную, она сразу же схватила ее за руку и потащила к столику, объясняя на ходу.
— Перенести текст в тетрадь? — переспросила Гермиона. — А это не Протеевыми чарами, тут нужно Копирующее заклинание… Сейчас!
Она подняла палочку. Свиток ожил и начал разматываться. Написанные на нем строчки вдруг вспыхнули золотистым светом, и эта светящаяся копия начала отделяться от поверхности и подниматься в воздух; текст быстро бежал вверх и начал исчезать в потолке. Гермиона, которая помимо воли вглядывалась в него, вдруг спохватилась:
— Это ничего, что я их читаю?
— Ничего, конечно! — удивилась Луна.
Гарри тоже пытался что-нибудь разобрать, но строчки шли слишком быстро, а читать со скоростью Гермионы он не умел. Только когда, заинтересовавшись, она с тихим: «О!..» притормозила текст, заставив две строки вспыхнуть ярче, он смог прочитать:
«…если все это неправда,
зачем тогда снятся сны?»
(Р. Рождественский)
Рон и Луна обменялись улыбками, Гарри и Гермиона тоже. И Невилл с Джинни — неужели и у них был такой же сон?
— Это твои стихи? — с восхищенной улыбкой спросила Гермиона.
Луна засмеялась и помотала головой. Гермиона с недоверчивой улыбкой глянула на нее. Гарри тоже подумал, что Луна просто скромничает.
— Так, — сказала Гермиона, когда последние строчки повисли в воздухе.
Она опять взмахнула палочкой. Текст поплыл вниз, погружаясь на этот раз в поверхность столика, пока в комнате не появилось снова его начало. Тетрадь раскрылась, лента, образованная из светящихся строчек, изогнулась, ее начало легло на раскрытой странице, а затем страницы, шелестя, начали с громадной скоростью перелистываться, втягивая невесомый текст.
— Вот это да-а-а… — выдохнула потрясенная Луна. — Работа мастера!
Она схватила тетрадь и начала листать. Гермиона даже порозовела:
— Спасибо, Луна…
— Тебе спасибо! Только, если можно… — она умоляюще посмотрела на Гермиону, — Протеевы чары тоже нужны. Чтобы все, что я записываю в этот свиток, сразу появлялось в тетради. Это не сложно?
— Нет, нисколько. Положи их рядом.
Гермиона начала водить палочкой над тетрадью и свитком, словно соединяя их множеством невидимых нитей.
— Все, — сказала она, опуская палочку. — Только, когда свиток закончится, на следующий надо будет снова наложить чары.
— Он не закончится, — несколько рассеянно успокоила ее Луна, открывая чернильницу и вставляя в нее свои разноцветные перья. Получилось что-то вроде причудливого букета в миниатюрной вазочке.
— Луна, — с мягкой снисходительностью заметила Гермиона, — любой свиток рано или поздно заканчивается…
— Только не этот, — возразила Луна. — Это Бесконечный свиток.
Придвинув палочкой к столику низенький пуфик, она уселась, положила тетрадь перед собой и, задумавшись, достала из чернильницы синее перо. Одним быстрым движением вывела на обложке аккуратный прямоугольник и начала заштриховывать.
— Лу-на… — выдохнула Гермиона.
Даже когда она обнаружила в лавке Фреда и Джорджа книгу Локонса, на ее лице не было такого потрясения, как сейчас!
— Что? — рассеянно спросила девочка. Закрасив прямоугольник, воткнула перо назад и начала задумчиво перебирать остальные.
— Это… это правда?
— Что — правда?
Выбрав желтое перо, она быстро вывела в синем прямоугольнике красивыми золотыми буквами: «Песни Габриель».
— Это правда… Бесконечный свиток?
— Ну да… — Луна краем глаза глянула на нее. — А, ты же считала, что его не существует…
Гарри тоже было интересно, но он все же не понимал, что так поразило его подругу. Лично ему куда более занятным показалось то, что чернила Луны меняют цвет в зависимости от цвета пера. И рисунок понравился тоже — хотя то, что Луна хорошо рисует, он знал еще с прошлого года, когда они столь драматичным образом навестили ее отца.
