Близнецы от возмущения потеряли дар речи: Спраут считает их трусами? Утешает, что им не придется драться? Переглянувшись, чуть не врезались в нее — она как раз остановилась перед самой большой теплицей.
— Вот, — сказала она, заходя и жестом подзывая за собой. — В первую очередь втащите наверх вот этот горшок.
Она сунула в руки Фреду глиняный горшок, наполовину заполненный крупными коричневыми семенами, и показала на стремянку, выходящую в откидное окошечко на крыше.
— И смотрите, не просыпьте ни одной штуки, пока будете лезть — предупредила она, — а то нам внизу достанется! Так, а вы, мистер Уизли…
Фред послушно полез по стремянке, зажав под мышкой горшок, который так и норовил выскользнуть. Выбравшись, оседлал верхнюю балку, кое-как примостил на ней горшок и начал соображать, как бы его укрепить. Сквозь стеклянную крышу он видел, как Спраут послала наверх его брата с какой-то коробкой. Через минуту Джордж тоже был на крыше и хохотнул при виде Фреда, оседлавшего конек и с горшком в обнимку. Фред тоже улыбнулся, представив себя со стороны.
— Я бы на твоем месте прикрепил его каким-нибудь заклинанием, — посоветовал Джордж, достал из коробки какую-ту штуковину и начал ее разглядывать. — А это зачем? Пожиратели что — будут орать так, что нас с крыши сбросит?
В руке у него были подбитые розовым мехом наушники. Фред нахмурился, пытаясь вспомнить, потом махнул рукой — уроки Спраут они в свое время регулярно прогуливали.
— Ребята, оставьте это все там и идите сюда! — крикнула снизу ботаничка.
Фред быстро стукнул палочкой по горшку и по коробке, дважды произнес заклинание приклеивания и вслед за братом спустился вниз. Спраут задумчиво разглядывала плоский ящик — в нем стояли наполненные землей горшки с какими-то чахлыми кустиками.
— Один? — пробормотала она. — Или два? Лучше два, про запас… Ох, не хочется мне тратить их на этих… — она вздохнула. — Но может, и не понадобятся… Ладно, берите по горшку, и…
Она осеклась, с возмущением глядя на братьев.
— Почему без наушников?!
Близнецы опять растерялись.
— Вы же не сказали нам, что надо будет взять! — нашелся Фред.
— Да, верно… Будьте добры, сбегайте наверх и принесите три пары наушников. Так, надевайте, и смотрите, чтоб плотно к ушам. А то ведь можете уронить горшок, и…
— И что? — полюбопытствовал Джордж.
— Смерть, — просто ответила Спраут. — Они уже взрослые…
Она вдруг с подозрением уставилась на него; чтобы избежать неудобных вопросов, близнецы поспешили надеть наушники. Звуки они заглушали полностью, но Спраут жестами показала, что надо делать. Схватив по горшку, они снова забрались на крышу.
На этот раз заклинание не понадобилось — в балке был прорезан желоб для стока воды, и эти горшки как раз помещались в нем. Близнецы не упустили случая поглазеть друг на друга и посмеяться — вид в наушниках у них был тот еще. Потом спохватились и посмотрели вниз — Спраут сердито смотрела на них, задрав голову, и жестами показывала снять наушники.
— Так! — крикнула она, когда они снова обрели способность слушать. — Один из вас — сюда, чтобы помочь мне забраться! Второй подаст мне руку, когда я выберусь!
Джордж спустился. Кряхтя и охая, подталкиваемая им, она полезла по стремянке; свесившись в люк, Фред протянул ей руку.
— Спасибо! — наконец-то выбравшись, Спраут осторожно устроилась на балке. — Проклятый артрит опять разыгрался! И как не вовремя!
— А он когда-нибудь бывает вовремя? — поинтересовался Джордж, вылезая следом.
Фред ждал, что ботаничка рассердится, но та с неожиданной усмешкой сказала:
— Иногда бывает. Когда хочется в отпуск, скажем… Что ж, ждем!
И они стали ждать. Дул зябкий ветерок, и Запретный лес, возвышающийся темно-зеленой стеной поодаль, отзывался шелестом и поскрипыванием. Фред и Джордж поплотнее завернулись в мантии, хотя весеннее солнце заметно припекало, и предпочитали думать, что дрожь все-таки от холода. Если не считать редкие и порой странные крики обитателей леса, было тихо, и казалось невероятным, что где-то идет бой. Почти невыносимо было не знать, что там творится под стенами Хогвартса… Как дела у Гарри? Что с Роном, с Джинни? Они уже начали жалеть, что пошли с ботаничкой — ну кому дались ее теплицы?
