— Это ты прости, — Рон погладил ее по руке. — Я пошутил.
— Да я поняла. А жаль, что ты неправ.
— Если бы они хотели отомстить, — возразил Невилл, — они бы напали и на нас с Джинни. А они только оттесняли нас и Рона.
— И к тому же, — не отрываясь от свитка, деловито вставила Гермиона, — это предположение не объясняет, почему они хотели убить меня.
Она выпрямилась, потянулась, свернула пергамент и отдала его Падме. Потом вернулась к Гарри. А тот сказал:
— Как ни крути, ну ничего не сходится! Я сначала подумал, что хотели отомстить мне, причинить мне боль… Но тогда нападение на Луну — это месть Рону… а за что? За убийство Сивого? Но кто будет за него мстить? Крум перестрелял всех остальных оборотней!
— И меня не пытались убить, — снова напомнила Луна. — Может, хотели взять в заложницы?
— Да, — после некоторого раздумья согласилась Гермиона, — очень возможно. Только зачем?
— Слишком много «зачем»… — хмуро заметила Джинни. — Все равно не сходится. Зачем им заложник? Чтобы подчинить Круг себе? Тогда зачем кого-то из нас убивать? Это же разобьет Круг, и тогда какой смысл в заложнике?
Гарри против воли улыбнулся — когда надо, Джинни могла проявить логику не хуже гермиониной!
Но сейчас логика заводила их в тупик. Он встретился взглядом с Гермионой. Видимо, она думала о том же.
— Одной логики мало, — сказала она. — Очень не хватает фактов, ребята. И смысла. Для них-то какой в этом смысл? Будь нападение одно… скажем, Лестрейндж просто свихнулся от злобы и… нет, вряд ли. Это же он нанял Ворожилу, это ясно. Все было очень тщательно обдумано. Я тут подумала — может, меня тоже пытались похитить… но нет, морок заставлял меня стоять на месте, а не идти или трансгрессировать куда-то… То есть, Лестрейндж хотел быть уверен, что попадет в меня. Тоже странно! Куда легче было бы заставить меня трансгрессировать туда, где можно было бы убить без помех.
— Ой! — Гарри поежился. — Ты иногда такое говоришь, что прямо мороз по коже!
— Прости! Но нам надо разобраться, Гарри!
— В любом случае, — возразил он, — у них ничего бы не получилось! Через Круг я найду тебя где угодно! И Круг защитил бы тебя, к тому же!.. — он осекся.
— А они об этом знают?
— А, ну да… Гм… — он вспомнил один момент. — Правда, Круг почему-то не сработал, когда этот Глен тебя завораживал! И мы не знаем, может ли он защитить от смертельного заклятия — я же отбил «Аваду» до того, как она коснулась Круга.
— Наверняка может. Насчет морока — это же понятно. Он не опасен для жизни, и Ворожила сам сказал, что не имел против меня ничего личного! Кругу не на что было реагировать. Так… — она задумалась. — Это важно. Мы ведь еще не все знаем про Круг, Гарри. Тогда несколько жаль, что ты не дал заклинанию столкнуться с ним.
— Ну, знаешь! — рассердился Гарри. — Мне не очень-то охота проверять такие вещи! Да еще на тебе!
Гермиона посмотрела на него с извиняющейся улыбкой, но непреклонно продолжила:
— Так вот, если вернуться к Лестрейнджу, то вывод напрашивается только один. Он хотел убить меня на глазах у Гарри.
— Полнее безумие! — воскликнул Фред. — Что бы с ним после этого сделал Гарри, я даже боюсь представить!
— И я не сомневаюсь, что Лестрейндж это понимал. Безумие, говоришь? Есть такое безумие. Фанатизм!
Кое-кто недоверчиво хмыкнул.
— Чьим же он мог быть фанатиком? — возразила Джинни. — Темного Лорда больше нет.
— К тому же Волдеморт пришил его супругу, — добавил Гарри, которому предположение тоже показалось неубедительным. — Уж на что она была фанатичкой! И к тому же потерпел полное поражение. Чтобы после этого Лестрейндж стал за него мстить?
— Да еще Гермионе, — поддержал его Рон.
— Следовательно, — подытожила Гермиона, — он действовал по чьему-то приказу. И действовал как фанатик, готовый пожертвовать собой. Значит?..
Все уставились на нее.
— Н-да… Неприятный вывод! — проговорил наконец Фред.
— И кто, по-твоему, это может быть? — с сомнением спросил Рон.
— Вот это я не знаю, — вздохнула Гермиона. — Слишком мало фактов! Но я уверена, что это не сам Лестрейндж. Новый Темный Лорд не стал бы действовать самолично. Знаешь, я думаю, что Лестрейнджа попросту подставили. Хотели узнать, на что мы способны.
