— Интересный получился разговор, Минерва, верно? — воскликнул Дамблдор.
— Даже слишком, Альбус, — строго сказала Мак-Гонагалл. — Я и хотела попросить тебя — не мог бы ты поговорить с нашими юными друзьями о чем-нибудь более скучном? Я еще не закончила, и мне не хочется отвлекаться.
Она вернулась к столику с каменным сосудом.
— Ладно, Минерва, — нарочито-пристыженным тоном сказал вслед Дамблдор. — Давайте не будем мешать ей, друзья. Поговорим о скучном, — он вздохнул. — Поговорим о Министерстве. Хотя главное я уже сказал, но хочу еще раз подчеркнуть — оно очень важно для всех. Я не знаю, когда люди станут настолько цивилизованными, чтобы обходиться без министерств, но до этого, боюсь, пройдет не одна сотня лет. Пока волшебники доверяют Министерству и его решениям, наше сообщество стабильно…
— Но ведь года два назад они выступили против Министерства!
— Нет, Гермиона! — возразил он. — Они выступили против Министра. И Министерство их поддержало, вновь вернув себе доверие сообщества. Оно сохранило больше разума, чем Корнелиус Фадж. А Фадж скомпрометировал себя не тем, что принимал плохие решения, а тем, что не принимал никаких. Он показал себя растерянным, беспомощным управленцем и утратил всеобщее доверие. Волдеморт наступал, а ему все еще хотелось думать, что никакого Волдеморта нет. Даже после нашего сражения с Волдемортом в самом Министерстве, даже после убийства Амелии Боунс!
— Я тогда тоже сделал ошибку, — после короткого раздумья добавил Дамблдор, — я поддался гневу, начал презирать Фаджа — вообще-то, он этого заслужил! — и перестал с ним общаться, а вот этого делать не стоило. В сущности, Фадж — очень неплохой человек, который просто оказался не на своем месте. Ему присущи и доброта, и проблески справедливости, но только тогда, когда нечего бояться, а ситуация уже была — хуже некуда! Мне стоила подбодрить его, предложить защиту — а вместо этого я был рад его смещению, я одобрил назначение Скриджмера. Руфуса я помнил по давней войне и доверял ему, тем более что на посту главы Отдела мракоборцев он показал себя очень и очень неплохо. В целом, конечно — кое-что плохое было, но мне казалось, что на такие мелочи можно закрыть глаза. Я упустил из виду долгие годы, в течение которых мы не общались. А когда мы, вскоре после его назначения встретились, я увидел, чем он стал. Помните Барти Крауча-старшего?
Гарри хмуро кивнул:
— Сириус нам рассказывал.
— Со Скриджмером дело обстоит еще хуже. Крауч, по крайней мере, после предательства сына потерял интерес к политике и карьере. И он относился с уважением к Хогвартсу, смотрел на нас как на союзников в борьбе с Темными силами. В свое время Крауч поддержал организацию Ордена Феникса, хотя сам не захотел в него войти. А Скриджмер никому не доверяет, и в итоге он перестал доверять самому себе.
Кажется парадоксальным? Увы, друзья, это бывает! Не надо забывать, насколько внезапно свалился на него самый высокий пост в Министерстве! Скриджмер, конечно, мечтал стать Министром магии, но готовился к долгой, медленной и упорной карьере. И вдруг: из главы Отдела — в Министры! Похоже, это был шок… Он стал бояться самого себя — вдруг сделает ошибку, и его постигнет судьба Фаджа! Вдруг он уже сделал ошибку, и окружающие ее заметили, но помалкивают? Вдруг они решат, что он сделал ошибку, хотя он действовал правильно? В минуты такой растерянности Руфус Скриджмер готов выслушать любой совет. Вот он и оставил при себе Долорес Амбридж — она ведь охотно дает советы!
— Но она же полная дура! — воскликнула Джинни. — Неужели он этого не видел?
— Видел, конечно! И это его устраивало… Рядом с ней он чувствовал себя в безопасности. Руфус считал, что она неспособна — именно в силу своей глупости — заметить возможные его ошибки. Она была ему удобна.
— Да, но слушать ее советы?..
— А они не всегда казались глупыми. Амбридж хитра и умеет гладко говорить — а многим людям кажется, что грамматически правильная речь верна и осмысленна только потому, что звучит гладко! Скорее всего, именно Амбридж посоветовала Скриджмеру разделить Отряд. Мы уже знаем, что она отправила третьекурсников на переднюю линию. Расчет был простой — гибель стольких детей подорвала бы доверие к Хогвартсу. Думаю, она сама устроила так, чтобы ваш брат об этом узнал. Амбридж знала, что он не посмеет возразить и обратится к Скриджмеру, а тот, скорее всего, примет выгодное для нее решение. Так и произошло. Нет, Джинни, и он, и Амбридж — не Пожиратели Смерти, здесь Гарри прав. Более того — они знали, что Волдеморт будет разбит, и вовсе не желали ему победы! Им хотелось только, чтобы победа досталась дорогой ценой, чтобы самые сильные защитники Хогвартса погибли. Вернее будет сказать, что Скриджмеру хотелось, а Амбридж хотела. Сознательно. Им обоим независимость Хогвартса стояла поперек горла. А ослабленный, скомпрометированный Хогвартс после победы над Волдемортом можно было бы поставить под контроль Министерства.
