Пустой дом тоже издавал звуки. Ворчали трубы. Гарри лежал в ступоре, без мыслей, без движения, несчастный.
И вдруг с кухни очень отчётливо донёсся грохот.
Гарри молниеносно сел и внимательно прислушался. Это не Дурслеи — слишком рано, да и потом он бы услышал машину.
Несколько секунд было тихо, затем раздались голоса.
Воры, — подумал Гарри, соскальзывая с кровати, но затем до него дошло, что воры не стали бы так громко разговаривать, а тот, кто ходил сейчас по кухне, явно не трудился понижать голос.
Гарри схватил с тумбочки волшебную палочку и встал лицом к двери, изо всех сил напрягая слух. И сразу же отпрянул — замок громко щёлкнул, и дверь распахнулась.
Гарри замер, глядя сквозь дверной проём на неосвещённую лестничную площадку, и старался уловить хоть что-то, но теперь вокруг было совершенно тихо. Он поколебался мгновение, а затем быстро и бесшумно вышел за порог.
Сердце билось уже не в груди, а в горле. Внизу, в темноте холла, стояли какие-то люди, подсвеченные тусклым уличным светом, который лился сквозь стекло входной двери. Пришельцев было восемь или девять, и все они, кажется, смотрели прямо на Гарри.
— Убери-ка палочку, паренёк, пока никому глаз не выколол, — проговорил низкий рокочущий бас.
Сердце Гарри заскакало в бешеном галопе. Он узнал этот голос, но палочку по-прежнему держал на изготовку.
— Профессор Хмури? — неуверенно сказал он.
— Не знаю, как насчёт «профессор», — пророкотал бас, — до преподавания, сам знаешь, дело не дошло. Давай-ка вниз, мы хотим нормально тебя разглядеть.
Гарри чуть опустил палочку, но хватки не ослабил и с места не двинулся. Для подозрительности у него были все основания. Не так давно он целых десять месяцев общался якобы с Шизоглазом Хмури, но потом оказалось, что это никакой не Хмури, а самозванец, который в довершение ко всему перед разоблачением попытался его убить. Гарри ещё не решил, как действовать дальше, а снизу послышался другой, хрипловатый голос:
— Всё в порядке, Гарри. Мы за тобой.
У Гарри прямо дух захватило. Этот голос он тоже узнал, хотя не слышал его уже больше года.
— П-профессор Люпин?! — не веря сам себе, тихо воскликнул он. — Это вы?
— А чего мы в темноте-то? — сказал третий голос, на этот раз совершенно незнакомый, женский. — Люмос.
Зажёгся кончик чьей-то палочки и осветил холл волшебным светом. Гарри заморгал. Люди сгрудились у подножия лестницы и пристально смотрели на Гарри — некоторые, чтобы лучше видеть, вытягивали шеи.
Рем Люпин стоял ближе всех. Совсем нестарый, он выглядел усталым и больным; за то время, что Гарри его не видел, у Люпина прибавилось седых волос, как и заплаток на порядком поизносившейся мантии. Тем не менее Люпин широко улыбался, и Гарри, хотя всё ещё не мог оправиться от шока, постарался ответить тем же.
— Точь-в-точь такой, как я думала, — сказала ведьма со светящейся палочкой, самая молодая из всех. У неё было бледное лицо-сердечко и короткие ярко-фиолетовые волосы торчком. — Приветик, Гарри!
— Да, теперь я понимаю, что ты имел в виду, Рем, — звучно и неторопливо проговорил стоявший дальше всех лысый чернокожий колдун с золотым кольцом в ухе. — Ну просто копия Джеймс.
— Нет, глаза, — одышливо возразил из заднего ряда колдун с серебряными волосами. — Глаза Лили.
Седой, длинноволосый Шизоглаз Хмури, у которого в носу недоставало большого куска, подозрительно сощурившись, рассматривал Гарри своими разными глазами. Один его глаз напоминал маленькую чёрную бусину, а второй был большой, круглый и отчаянно-голубой — волшебный. Он видел сквозь стены, закрытые двери и даже сквозь затылок Шизоглаза.
— Люпин, а ты вполне уверен, что это он? — пророкотал Хмури. — А то хороши мы будем, если вместо Гарри притащим Упивающегося Смертью. Давайте спросим о чём-нибудь, что известно только Поттеру. А может, у кого с собой признавалиум?
— Гарри, какой облик принимает твой Заступник? — спросил Люпин.
— Оленя, — волнуясь, ответил Гарри.
— Порядок, Шизоглаз, это он, — сказал Люпин.
Гарри, остро ощущая, что все взгляды направлены на него, спустился с лестницы, на ходу засовывая палочку в задний карман джинсов.
