Генерал откашлялся, орлом оглядел маленькую аудиторию и спросил: Вопросы будут?
- Будут, - сразу же ответил Покревский. Его главный вопрос не давал ему покоя уже несколько дней. - Куда вы нас вернете?
- Как так куда? На Землю-2, - ответил генерал, поражаясь тупости пришельца со шрамом.
- Не о том вопрос, не о том! - закричала вдруг Нинеля. - Вы скажите нам - в какое время мы попадем! Мы же здесь все из разных времен, неужели не понятно?
- Разумеется! - Очевидно, для узколицого генерала вопрос был неожиданным.
- Так куда мы попадем? - повторил вопрос ротмистр.
- Я так понимаю, что в сегодня, - ответил генерал без убежденности.
- А вот этого я не допущу! - сурово ответил полицмейстер Журба. - И полагаю, что среди нас еще есть такие, - он указал на жалкое чернявое лохматое существо в криво сидящем синем халате - готскую принцессу. - Куда вы ее денете?
- Так... А вы что думаете, полковник? - спросил Грай у своего коллеги.
- Есть разные мнения, - ответил тот. - С одной стороны, переходная рама Гарбуя настроена на наш день. - А что с другой стороны? - спросил строго генерал. - А с другой стороны - черт их всех разберет. - Что у вас, кроме Гарбуя, физиков хороших нету? - разозлился генерал. - Я сегодня же подниму этот вопрос! Проводят операцию глобального значения, а оказывается, не знают простейшей вещи - куда вы будете забрасывать человеческий материал!
Последние слова недалекого, но воинственного генерала Коре очень не понравились. Она укрепилась в мысли, что гуманизм местных военных имеет под собой какое-то подлое основание. Она посмотрела на Мишу Гофмана. Тот глядел перед собой и как будто не слушал, о чем идет речь. Тогда Кора обернулась к Эдуарду Оскаровичу. И тот сразу же ответил - негромко, словно прочел мысли Коры:
- Они в самом деле не придали значения этой проблеме. А зря...
- Я требую возвратить меня домой! - вопил между тем полицмейстер.
- Какого черта я должен погибать дважды! Хватит одного раза! - вторил ему Покревский.
Это были два наиболее четко выраженных полюса интересов. Остальные в большей или меньшей степени примыкали к одной из этих партий.
- Кстати, я могу остаться и здесь, - сказал Покревский. - Дайте мне работу, я никакой работы не чураюсь. Мы с Паррой будем жить, никому не помешаем.
- Нет, нет и еще раз нет! - Генерал Грай поднялся и направился к выходу. Полковник торопливо зашагал за ним. - Почему вы мне не доложили, что у вас такой бардак? - спросил генерал на ходу.
- А у меня, простите, за плечами пехотное училище, а не университет, - огрызнулся полковник.
Военные, чеканя шаг, покинули комнату. Наступила тишина. Скорее от растерянности - каждый примерял к себе непонятное будущее.
- Почему же они так заспешили от нас избавиться? - спросил Эдуард Оскарович. Он первым пошел наружу, на плац. Инженер Всеволод последовал за ним. - А я рад, что они хотят от нас избавиться. Независимо от их целей я скоро вернусь к своей работе. Соскучился.
- А вы уверены, что вам это удастся? - спросил Эдуард Оскарович.
- Надеюсь. - Инженер смотрел на небо так, словно надеялся увидеть там свой махолет.
- А вы как думаете, - тихо спросила Кора, - куда мы попадем?
- Насколько я знаю, - ответил Эдуард Оскарович, - Гарбуй ставил уже опыты - живые существа, которых он отправлял на Землю, попадали в тот момент, которого Земля достигла к настоящему времени.
- Значит, у полицмейстера Журбы и принцессы мало шансов увидеть родных?
- Почти никаких. Если природа не сыграет с нами злой шутки.
- А вы сами, я забыл, - спросил Всеволод, - из какого времени?
- Из середины двадцатого века, - напомнил Калнин. - Не хотел бы я загреметь к вам, - вздохнул инженер. - Дикое время. Ни материалов, ни технологии. Типичное средневековье. - Пожалуй, оно миновало раньше. - Я в переносном смысле. Стыдно было с такой технологией выходить в космос. Средневековье выражалось в ином. - Я понимаю. Вы имеете в виду общественные отношения, - согласился Всеволод. - Но когда ваш Сталин умер, вы скоро вышли в космос.
- В каком году запустили первый спутник? - спросил Калнин.
