— Я тоже умею. Тут нет ничего сверхсложного.
— Вот оно что… Тогда становится более или менее понятно. Так, что дальше? Твое тело опережает развитие твоих сверстников и я бы дал ему лет пятнадцать или даже шестнадцать. Скажи, какой груз ты можешь поднять одним рывком?
— Не знаю, но думаю, что на пике потяну около пятисот килограмм.
— Я где-то так и подумал. Мышечный каркас развит как у фехтовальщика со стажем лет в тридцать, но это видно и без обследования. Пластика у тебя хищная и ровная с готовностью к рывку из любого положения. Для наметанного глаза это заметно. Ну и последнее, что по ценности перекрывает все остальное. Твое магическое тело уже сейчас как у выпускника Хога, причем не нынешнего, а тех лет, когда я в нем учился. Крепкие, хорошо развитые духовные линии, разросшаяся сеть и большой резерв. В принципе, я бы и сейчас взял тебя в ученики, но твоя сила просто не подходит, а жаль. Контроль силовых потоков должен быть прекрасным с таким-то разветвлением духовных линий.
— А так? — Спросил я и воткнул нож себе в руку. Вытащил его за рукоять и выставил руку, останавливая взволновавшегося Деда. Сосредоточился, меняя огненную суть моей силы на силу природы и духа, а затем спустил с ауры заговор исцеления. Не даром я так долго и упорно тренировался в его использовании. Не прошло и полминуты, как порез закрылся и даже шрама не оставил. Краем глаза я видел, что Дед активировал сразу несколько уже знакомых мне кругов и сканировал меня сразу в нескольких диапазонах.
— Восхитительно, Габриэль! Просто восхитительно! Восхваление Богини использовал, да еще и без палочки. Просто удивительно!
— Да, я такой. — С удовольствием улыбнулся Сметвику. Как вспомню, сколько раз мне пришлось себя резать и колоть, чтобы достигнуть хотя бы такого результата, так вздрагиваю. Временами даже во сне. Жуткое дело. Крови уже набрал больше пяти литров с этих экспериментов. Под стазисом лежат в моем рюкзачке. Использую ее для магии крови в тех ритуалах, где без нее не обойтись. Да и некоторые заклинания требуют идентификатор того, кто будет им управлять и в основном, это кровь. Капелька, конечно, не много, но все равно. Если кто узнает, Азкабан будет меня ждать. Я взмахом руки с палочкой отправил вытекшую из меня кровь в небытие. — Ну так что? Возьмешь в ученики?
— Возьму. Закончишь Хогвортс и сразу ко мне. И продолжай тренироваться с этим заклинанием. Им во всем мире владеют не более трех десятков человек.
— А чего так мало? Оно же легкое совсем.
— Легкое? Я тренировался в нем более десяти лет, прежде чем оно начало получаться! — Дед был зол и обескуражен одновременно.
— А как ты себе представлял Богиню, которой молишься?
— Ну так это же перевод с индийского, вот и представлял себе Шиву.
— А, ну тогда понятно. Там же написано, «Прекраснейшая из Богинь, познай мое сердце», а ты представлял себе многоруку богиню, чье второе призвание — смерть. Вот и не получалось толком. Попробуй создать собирательный образ, который для тебя был бы воплощением красоты, любви, короче всего того, за что стоит биться и ради чего стоит жить, а затем читай заклинание ей, той что стоит перед твоим внутренним взором.
— Ты сам до этого дошел? — Поинтересовался Дед угрюмо.
— Да я же говорю, в самом наговоре все это написано! До чего тут вообще доходить-то?
— Вот же, святая простота. Написано ему. Великие ученые и целители по всему миру не понимают, а он делает, как так и надо. Какой же я болван. — Припечатал Сметвик и надолго уставился в одну точку. Минута проходила за минутой, а он все больше улыбался. Я решил ему чуток помочь и направил ему чувство чистой любви с которым мой отец смотрит на маму. Сметвик вдруг едва ли засветился изнутри и быстро что-то нашептал. Вспышка света, казалось замерла около его головы, а потом медленно поползла вниз, до самих ступней и исчезла, только коснувшись пола. А вместо Сметвика сидел молодой парень, лет тридцати и с его лицом. К слову, он довольно глупо пялился в зеркало напротив и улыбался.
— Эй, Дед! Да очнись ты уже! — Я даже потряс его за плечо, и он очнулся.
