— Но здесь нечетное число, сэр, — заметил он, — Десять дам и только девять джентльменов, включая вас самого.
— И только десять джентльменов, включая вас самого! — сказал лорд. — Я не сомневаюсь, что ты предпочел бы отказаться, и понимаю тебя, но, если ты думаешь, что я смогу обойтись без твоей поддержки на этом кошмарном вечере, то ошибаешься!
Чарльз покраснел, рассмеялся и, слегка запинаясь, произнес:
— Я… я буду очень рад! Благодарю вас, сэр! Буду ли я… хотите ли вы, чтобы я присутствовал и на балу?
— Непременно! А пока я отлучусь, займись размещением гостей за столом. Думаю, для тебя это не составит большого труда.
— Я постараюсь, — согласился Чарльз, бросив взгляд на список приглашенных. — Но думаю, будет нелегко удовлетворить всех гостей, Я имею в виду…
— Я знаю, что ты имеешь в виду, мой мальчик, я сам уже давно пришел к такому выводу. Но постарайся. Посади мою сестрицу Джевингтон напротив меня, это взбесит леди Бакстед, но ничего не поделаешь. Было бы неприлично посадить ее рядом с леди Джевингтон, а нам следует соблюдать правила приличия, не так ли?
— Да, сэр, — учтиво согласился мистер Тревор, глядя на имя миссис Паракомб.
Маркиз, с насмешливым огоньком в глазах, сказал ободряюще:
— Теперь, Чарльз, оставляя это дело в твоих надежных руках, я могу со спокойной душой отправиться в Чивли, Хотя мне, наверное, стоит написать леди Джевингтон и попросить ее быть хозяйкой во время обеда: ее может раздосадовать известие о том, что леди Бакстед и леди Даунтри разделят честь встречать гостей на балу. До чего изнурительны все эти приготовления! Если кто-нибудь спросит меня, пока я буду в Чивли, скажи, что я уехал за город возобновлять аренду. А другим говори… ну, что угодно. Единственное, о чем я тебя прошу, обуздать своего беса экономии и не преврати бальный зал в походную палатку.
— С таким-то количеством розового шелка! Я бы и не смог. Если вы не против, я бы украсил зал цветами.
— В любом случае, — сказал лорд с благодарностью, — я знаю, что ты все сделаешь так что мне ничего не нужно будет делать, а это, как ты знаешь, является главной целью моей жизни.
Благодаря энергии мистера Тревора, его прирожденному таланту организатора и такту, примирившему двух таких ревнивых персон, как дворецкий его светлости и его эконом, надежды маркиза полностью оправдались. Он внес только одно исправление в работу своего секретаря. Когда мистер Тревор положил перед ним план размещения гостей за обеденным столом, маркиз поменял местами два имени, и в результате мистер Тревор обнаружил, что он будет сидеть рядом с младшей мисс Мерривилл. Это было приятное, для него изменение, однако он заметил, что вряд ли мистеру Эндимиону Даунтри захочется сидеть за столом подле своей кузины Джейн.
— Может быть, и не захочется, даже скорее всего не захочется, — сказал маркиз. — Но с чего ты взял, что меня волнуют желания Эндимиона?
Это было одно из тех замечаний, подумал мистер Тревор, которые делают его светлость совершенно непредсказуемым. Он мог отталкивать и привлекать одновременно. Не могло быть ничего более отчуждающего, чем холодное равнодушие, которое он проявлял по отношению к своим родственникам, и в то же время ничего не могло быть более трогательного, чем внимание, с которым он мог отнестись к тайным желаниям своего секретаря. С изощренной бесцеремонностью он включил в список гостей даму, чье присутствие вызовет у его сестер приступ негодования, и одновременно, когда он дал своему секретарю указание присутствовать на вечере, как будто это часть его обязанностей, Тревор знал, что маркиз хотел доставить ему удовольствие и просил быть его помощником и вторым хозяином на этом торжестве.
Он никогда не сомневался, что ему понравится на балу, так как подобные радости редко случались в его жизни, и благодаря маркизу он теперь с удовольствием ждал предстоящего обеда.
Первыми прибыли Джевингтоны, с ними приехал и достойнейший мистер Редмур. Леди Джевингтон нарядилась по-царски, в величественной и весьма уродливой бриллиантовой диадеме она держалась со сдержанной снисходительностью, которую сразу же выразила, как только Алверсток сказал:
