Валентина Сергеевна взяла лежащую на скамейке "мемориальную доску" и прочитала вслух:
— "Во дворе этого дома прыгал, и тренировался, и побеждал всех в юности чемпион мира по прыжкам в высоту Вениамин Ларионов!"
— А почему и мне с вами не попрыгать, пока чемпион спит? — вдруг сказал Гиви, положив на скамейку кинокамеру. — В конце концов, нам, людям объективным, сила нужнее нужного. Держать в руках камеру — это вам не вечную ручку!..
Он снял с себя куртку, джинсы и убежал на спортплощадку, в сектор для прыжков.
— Игры продолжаются! — тихо сказала Елена. — Прошу не расслабляться! Пока Ларионов спит, пусть отпрыгают свою норму Цветков, Сидякин и Масюков! Или нет… пока Ларионов спит и пока у него нога болит… Вадим, попробуй наверстать упущенное. Сегодня Ларионов хороших результатов не покажет.
Гуляева, Фокина и Масюков ушли на спортплощадку.
Леонид, оставшийся один, задумчиво произнёс с видом Гамлета:
— Игра ума, игра чувства, спортивная игра, игра на скрипке… Может, всё в жизни игра?.. И просто одни играют честно и талантливо, а другие жульничают и бездарничают… Ах, вы наше Сиятельство Медалей и Улыбок!.. Ах, вы наше Страдательство Падений и Ошибок! — И вдруг деловито сказал в пространство: — Вот завалю все наши олимпийские игры гениальными стихами! Вита ещё пожалеет, кого потеряла!.. Читайте, завидуйте!..
Перед спортплощадкой Масюков приотстал от Надежды с Еленой, вынул из сумки толстые стельки и засунул их в шиповки.
Гусь насмешливо наблюдал за ним:
— По-моему, одни стельки у тебя уже есть?
— Иди ты! — И Масюков убежал.
— Эй, ты! Стельки не потеряй! Стелька Разин!
Масюков стремительно мчался по дорожке.
Голос диктора Виктора вновь заполнил двор:
— Как сказал бы Пушкин: "И вдруг прыжок! И вдруг летит! Летит, как пух от уст Эола!.." Со двора доносится шум, свист, крики: "Чепчик! Мазила!" У Цветкова есть ещё двести попыток. А сейчас свой девяносто девятый прыжок сделает Вадим Масюков.
Увидев Гиви, Масюков остановился.
— Ну как, присмотрелся ко мне? — гордо развернул плечи Вадим.
— Присмотрелся. — Гиви после неудачного прыжка повторить попытку раздумал и теперь одевался, спеша выступить в более удачной и привычной роли — кинооператора.
— Как к Терешковой, присмотрелся? — приставал Вадим.
— Как к Терешковой.
— Теперь плёнки у тебя на меня хватает?
— Теперь плёнки у меня на тебя хватает, теперь у тебя не хватает… — Гиви водрузил на плечо киноаппарат.
— Чего у меня не хватает? — почуял Вадим что-то неладное.
— Сходства с Терешковой у тебя не хватает.
— Смотри, пожалеешь! — сказал ему вслед Вадим. Обернулся… Перед ним стояли Лена и Надежда.
— Главное — помни про стрелки: на часах без пяти шесть!.. Так и ноги!.. Маленькая стрелка — толчковая нога, большая стрелка маховая… тихо и гипнотически внушительно бубнила Лена. — Масюков, на тебя смотрят все ребята… и даже взрослые из окон. И твой папа смотрит… И твоя мама… Ну, перепрыгни ты этого Ларионова!.. Ну, что тебе стоит!
— Слушай, Гуляева, что он тебе, шина, что ли, что ты его всё накачиваешь? — усмехнулся Тарас Сидякин.
Но Лена пропустила его слова мимо ушей:
— Сейчас ставить рекорд только за счёт одарённости и силы становится всё труднее. Скорость, техника атаки на базе развитых специальных средств!..
— Да не мешай человеку прыгать! — вмешался Тарас.
— Главный судья соревнований не может мешать! — заявила Гуляева.
— Может! Ещё как может! — уверенно сказал Тарас.
Вадим побежал к сектору для прыжков. Елена Прекрасная, в скобках наставница, продолжала бежать рядом с Масюковым, продолжая наставлять изо всех сил своих убедительных слов, внушая Масюкову: "Физические возможности человека ещё не раскрыты полностью, рекорды обновляются, а главное — это вера в себя… " Тарасу показалось, что с этими словами Гуляева оторвалась перед самой планкой вместе с Масюковым от земли и, взлетев гораздо выше Масюкова над планкой и в воздухе, продолжала с высоты своего тренерского положения давать Масюкову свои драгоценные тренерские советы: "Когда-то знаменитый негр Джесси Оуэнс подбежал к маме и сказал: "Мама, я буду чемпионом!" И ребята и я верим, что Масюков, а не этот зазнавшийся Ларионов, тоже когда нибудь подбежит к своей маме и скажет: "Мама, я буду чемпионом!"
