Финнегановы вспоминки: Глава из книги - страница 2

Шрифт
Интервал

стр.

Все они втянуты в попытку вспомнить, какой же именно грех совершил Эрвикер в дублинском Феникс-парке. По этому поводу в суде идет тяжба, а главной уликой должно стать письмо, надиктованное Анной Ливией. Оно было переписано Шемом, украдено Шоном, найдено курицей (Анной Ливией) в куче грязи в парке и так далее — по кругу. Условная отправная точка всей этой круговерти — грехопадение, сопровождаемое раскатом грома. Подобные раскаты, представляющие собой стобуквенные звукоподражательные слова, отмечают все поворотные моменты книги. При этом грехопадение одномоментно (и потому тождественно) творению — возникновению новой истории.

Запуск действия по кругу обусловлен концептуальной рамкой — обращением к философии итальянского мыслителя Джамбаттисты Вико (так же как для «Улисса» была взята условная рамка гомеровского эпоса). Цикличность истории заложена в структуру «Финнегановых вспоминок». Книга состоит из четырех частей, соответствующих веку богов, веку героев, эпохе людей и ricorso (возвращению на исходную точку). Текст романа начинается со строчной буквы. Первое предложение является продолжением последнего, не имеющего точки в конце: «Ключи к. Отданы. Путь водинок впродлен влюблен вдольек».

Название романа, хранившееся Джойсом в тайне до выхода книги, позаимствовано из ирландской баллады «Финнегановы поминки», повествующей о подсобном рабочем, свалившемся пьяным с лестницы и воскресшем на собственных поминках после того, как на него пролили живой воды — виски. Тема воскрешения (вечного возрождения из праха), пусть и поданная в ироническом ключе, очень важна для идейной составляющей романа и отлично сочетается с концепцией Вико. В оригинальном названии баллады Джойс убирает апостроф, превращая тем самым притяжательный падеж существительного в множественное число. Получается, что название романа можно прочитать несколькими способами. То ли речь идет о поминках какого-то конкретного Финнегана, то ли — всех Финнеганов мировой истории (на вопрос своей меценатки, Хариет Шоу Уивер, о том, про что его новая книга, Джойс как-то отшутился: «Я пишу всемирную историю»). Также заголовок может быть прочтен как «Финнеганы пробуждаются», «Финн вновь воскрес», «Отрицание конца». Предлагаемый русский вариант «Финнегановы вспоминки» также содержит в себе грамматическую ошибку и соотносится не только с темой поминок, но и с безуспешными попытками Эрвикера-Финнегана вспомнить, в чем же все-таки состоял его грех, запустивший машину повествования.

Предлагаемый фрагмент первой главы романа содержит заявку на его основные темы. Здесь происходит знакомство читателя с ключевыми персонажами книги. В руководствах по чтению «Финнегановых вспоминок» (коих на западе создано огромное множество) начальная глава часто именуется вступлением, введением в роман. Так оно и есть. Рекибег текста заносит нас в диковинное повествование — головоломное (как громоподобное падение каменщика Тима), открывающее иные возможности мышления и «художественного говорения» (как рождение нового мира из пепла ушедших эпох) и невероятно смешное.


I.1

рекибег мимо Евы и Адама[1], клонящийся от берега к излучине залива, выносит нас к широко раскинувшейся деревиковеньке[2], чтобы вновь возразвернуть к Замку Хоут и Окрестностям[3].

Сэр Тристрам[4], скрипач d’amores[5], из-за того что неспокойно море, пасенкор[6] не вернулся из Северной Арморики[7] на этот искромсанный волнами берег Европы Малой, чтобы ловкобороться в своей перооставной войне[8]: хоть топсоеровы скалы[9] на реке Окони не сумели преувеличить своечужое значение для этих горгио[10] из Лоуренсовой страны[11], пока они отправляли в двублин[12] попрошаек-полуцыган всех времен: хоть голос из пламени принаддул яайриш[13]-мышь, чтобы тауф-тауф[14] непоколеб петроцерквикамень[15]: до сих пор не, хоть скородичь после, а младший сын отупил старого слепростого исаака[16]: до сих пор не, хоть и все честны на войне да в любви, хоть sosie[17]-сиэстры[18] разгневались из-за двуц девяц[19]. Раскруть бы пару галлонов папкиного солода, варенного Хемом иль Шеном на дугообразной лампе с кралой каймой, так что эта радугалева видна была всюдувкруг над водлицом.


стр.

Похожие книги