К бессмертной формулировке Суворова нельзя ничего ни прибавить, ни убавить.
Глазомер, Быстрота и Натиск были, есть и останутся тройным принципом как ведения
войны, так и ведения боя.
Эти три элемента всесильны и в Политике, и в Стратегии с Оператикой и в Тактике.
***
Первое место Суворов отводит Глазомеру.
Глазомер — замысел. Оценка обстановки. Быстрота и Натиск — выполнение.
Использование обстановки.
Первенство Глазомера тем явственнее, чем шире данный элемент войны. Чрезвычайно
важный уже в Тактике и Оператике, он царит самодержавно в Стратегии. Что же касается
Политики, то вся она — не что иное, как глазомер правителя.
Глазомер без быстроты и натиска — сражение вничью. Это — зимняя кампания
Бенигсена 1807 года. Это — медлительность Потемкина, давшая нам Очаков, но упустившая
Царьград. Быстрота и натиск без глазомера — непоправимая катастрофа. Это —
малороссийский поход Карла XII. Это — безрассудный наскок Гитлера в 1939 году.
Следующий после Глазомера элемент — Быстрота — приобретает особую ценность в
Оператике.
Наконец Натиск — добродетель по преимуществу тактическая. В Стратегии натиск
иногда излишен, ибо может мешать Глазомеру. В Политике же часто гибелен, затмевая
Глазомер, как то трагически показывает опыт Гитлера — азартного игрока и мистика —
отнюдь не государственного человека.
Глазомер — природная добродетель, развиваемая практикой. Быстрота во многом
зависит от технических возможностей (сети дорог и состояние этих последних). Что касается
53
Электронное издание
www.rp-net.ru
Натиска, то это качество — само по себе природное — находится в прямой зависимости от
тактики данной армии и данной эпохи. Французская армия, проявившая исключительный
натиск в Крыму и Италии, в кампанию 1870 года держалась пассивно благодаря принятому
ею за два года до того уставу.
Гармония между Глазомером, Быстротой к Натиском не всегда удается и военному
гению. Бонапарт в Италии, Наполеон в 1805 и 1806 годах дал классические ее образцы. Тот
же Наполеон в кампанию 1813 года показал полное отсутствие глазомера, раздробив и
разбросав свои силы по крепостям Германии и приняв Лейпцигскую битву в исключительно
невыгодной обстановке. Подобного рода промахи можно наблюдать и у других мастеров
военного дела (причем всегда страдает Глазомер). Один только Суворов дал нам
непревзойденный образец этой гармонии за все время своего орлиного полета от Столовичей
до Муттенской долины.
Глава XI. О коалиционной войне
Основным правилом Политика в коалиционной войне должна быть полная свобода
действий. Государство должно вести войну поскольку это требуют его интересы. Оно
обязано прекратить военные действия и выйти из состава коалиции лишь только
продолжение войны окажется невыгодным и его интересы не соблюдаются союзниками.
Никогда не следует заключать предварительных соглашений и составлять
торжественные декларации о незаключении сепаратного мира. Этим мы связываем себе руки
(самая большая ошибка, которую может допустить плохой политик) и лишаем себя
драгоценнейшего орудия дипломатического давления — отказываемся от главного козыря и
подписываем бланковый вексель, на который недобросовестные соратники могут затем
записать все, что им вздумается.
Петр Великий, воюя со Швецией в союзе с Англией, Данией, Пруссией и Польшей и
видя, что союзники стремятся загребать жар русскими руками, немедленно выступил из
состава коалиции в 1717 году и стал продолжать войну на свой счет. Он даже предложил
Швеции мир и союз (не состоявшийся за смертью Карла XII). Это — политика, достойная
великого монарха великой страны.
Сазонов закабалил Россию Лондонским протоколом в сентябре 1914 года, связал ей
руки и обратил Русскую Армию в пушечное мясо для чужестранной выгоды. Нельзя было
действовать хуже.
