У Филиппа осталось две возможности: отправиться в Фокиду другим путем, может быть, через Дориду (и подвергаясь угрозе нападения со стороны фокейцев), или вернуться домой в Пеллу. Поскольку первое решение представлялось чересчур опасным, царь предпочел второй вариант. Возможно, свою роль сыграло и желание держать Фивы на расстоянии и не вступать в прямое столкновение с Афинами. То, что Филипп не стал атаковать Фермопилы, показывает, что в то время он вовсе не был полон решимости во что бы то ни стало вступить в Среднюю Грецию.[288] Таким образом, жители этих областей получили передышку от военных действий, а фокейцы на сей раз вышли сухими из воды. Кроме того, действия афинян показали Филиппу, что, если их раздразнить, они могут превратиться в силу, которую не стоит недооценивать. Приближение Филиппа к Фермопилам привело афинян в панику, но успешные действия Навсикла продемонстрировали, что при правильной поддержке (и скорости) Филиппа можно остановить.[289]
Эвбул принял решительные меры, чтобы преградить Филиппу дорогу в Грецию, но дни его политического влияния в Афинах были сочтены. Демосфен выступал перед Народным Собранием с 355 года, хотя никогда не упоминал о македонской угрозе. Его речи до сих пор не пользовались успехом, по большей части из-за политического влияния Эвбула. По возвращении Навсикла Эвбул ослабил свое участие в политической жизни, наивно полагая, что теперь, когда угроза македонского вторжения миновала, он выполнил свою задачу. Однако Демосфен понял, что финансовый консерватизм — одно дело, а военная сила Филиппа — совсем другое, и поэтому начал вести свою антимакедонскую агитацию, главной целью которой стало содержание сильной армии, набранной из афинских граждан, чтобы противостоять македонскому царю.
Походы Филиппа во Фракии и Халкидике
Филипп не стал засиживаться в Пелле и в ноябре 353 года снова оказался во Фракии. Пока он занимался греческими делами, македонские позиции во Фракии пошатнулись, в основном вследствие поражения от Ономарха. Как мы уже видели, Харес успешно восстановил афинское влияние в Херсонесе, Керсоблепт отступился от Филиппа и вел борьбу за воссоздание единого Фракийского царства, а Олинф затеял переговоры с Афинами. Поэтому для Филиппа было крайне важно решить фракийский вопрос, и в конце 352 года ему представилась прекрасная возможность. Коалиция, состоявшая из Византия, Перинфа и Амадока (царя Средней Фракии), обратилась к нему за помощью в войне с Керсоблептом. Византий и Перинф находились на землях Керсоблепта, и в тот момент войска союзников осаждали фракийского царя в крепости Герайон-Тейхос, на побережье Мраморного моря неподалеку от Перинфа (Мармара Эреглиси). Именно туда и направился Филипп со своей армией.
Решив, что Филипп еще больше ослабил свое положение, отправившись сражаться в дальние земли, где его влияние быстро шло на убыль, афиняне немедленно попытались воспользоваться создавшейся ситуацией. Они проголосовали на Народном Собрании за отправку сорока трирем, которые должны были перевезти войско, составленное из граждан в возрасте от 20 до 45 лет. Эта экспедиция оплачивалась из чрезвычайного налога (eisphora) в 40 талантов.[290] По-видимому, афиняне не были осведомлены об участии в военных действиях Византия, Перинфа и Средней Фракии, потому что, узнав об этом, они изменили свои намерения. Керсоблепт был крайне ненадежным другом, а Византий по праву гордился мощным флотом. Благоразумие возобладало, и афиняне отказались от этого рискованного предприятия.
Похоже, они приняли поспешное решение, когда до них дошли слухи о смерти или болезни Филиппа.[291] Снова поспешив воспользоваться (кажущимися) неудачами царя, они собрали войско, выступившее в поход где-то в сентябре 351 года. Оно было значительно меньше тех сил, которые они собирались выставить ранее, и состояло всего лишь из десяти кораблей, на которое погрузилось наемное войско под командованием Харидема, бывшего полководца у Керсоблепта, который взял с собой только 5 талантов. Вероятно, афиняне полагали, что остальные деньги на военные нужды они получат от Керсоблепта.
