Филипп II Македонский - страница 117

Пышная свадьба была поводом отметить ряд важных событий. Прежде всего, конечно, сам брачный союз, который должен был еще больше сблизить Македонию и Эпир. Дела Коринфского союза шли неплохо, передовой отряд уже действовал в Малой Азии, а главная армия должна была вскоре выступить ему вослед. Филиппу было около 46 лет, и, несмотря на раны и увечья, которые выпали на его долю за предыдущие годы, он имел все основания с нетерпением ожидать начала нового похода. Наконец, Клеопатра (жена Филиппа) лишь несколько дней назад родила ему дочь Европу.[743]

День после бракосочетания был отведен под атлетические соревнования, перед которыми планировалось пышное шествие в театре Эг, который был одним из крупнейших театров в Греции (рис. 17). Зрители заполнили театр еще до зари, и на восходе шествие началось. Сначала из боковых проходов внесли статуи двенадцати богов-олимпийцев, «сделанных с величайшим искусством и богато украшенных, чтобы вызвать благоговение у зрителей». За ними несли статую Филиппа, похожую на предыдущие, очевидно, для того, чтобы показать, что он «сидит на троне меж двенадцати богов».[744] Впрочем, крайне маловероятно, что Филипп сам считал себя божеством, тринадцатым олимпийцем (см. Приложение 5).

За статуями, вероятнее всего, из того же бокового входа в театр, вышли Филипп, наследник Александр и Александр Эпирский. Юстин пишет, что Филипп появился в театре между двумя Александрами.[745] Если так, и оба Александра не вошли перед царем, заняв свои места, то они быстро отошли от Филиппа, так как тот отпустил своих телохранителей и появился перед зрителями в одиночестве. Этот жест должен был продемонстрировать «при всем народе, что он защищен доброй волей греков и не нуждается в охране. Это было наивысшее выражение достигнутого им успеха».[746] Дойдя до середины орхестры (площадки для выступлений, около 28 м в диаметре), он остановился, повернувшись к сидящим зрителям, чтобы услыхать их приветствия.

Эти народные приветствия были последними звуками, которые слышал Филипп. Неожиданно один из его телохранителей, Павсаний из Орестиды (в западной Македонии), подбежал к царю и нанес ему дар мечом в грудь.[747] Пораженная аудитория видела, как плат Филиппа окрасился кровью. К царю ринулись его телохранители, вместе с ними, предположительно, и Александр. Где была Олимпида, нам неизвестно. Убийца попытался скрыться, но поскользнулся, три телохранителя тут же закололи его копьями.[748] Его тело позже было распято (чтобы показать, что он был изменником). Филипп умер в возрасте 46 лет.[749]

На вопрос, почему убили Филиппа, ответить гораздо сложнее. В источниках предлагаются разные причины,[750] и много чернил было пролито в попытках их объяснить.[751] Вероятно, мы так и не знаем правды. Обычно выдвигаются два объяснения: одно исключительно частного характера, согласно которому Павсаний действовал одиночку, совершив убийство в приступе гнева (такова была «официальная» версия, которую позднее распустил Александр); другое имеет скорее политическую природу, указывая на вероятность заговора, в котором, возможно, принимали участие Олимпиада и Александр.

Начнем с личной причины, которая лежит в основе рассказов Аристотеля и Диодора. Павсаний находился в гомосексуальных отношениях с Филиппом. В какой-то момент, возможно, несколькими годами ранее, царь положил конец этой связи, отдав предпочтение другому мужчине, который по стечению обстоятельств носил то же имя. Павсаний (убийца), естественно, воспринял это как измену; он начал насмехаться над новым любовником, называя его гермафродитом, и тот пожаловался своему другу Атталу, который удочерил Клеопатру, седьмую жену Филиппа. Когда новый любовник погиб в бою с иллирийцами, спасая царя, Аттал (по каким-то причинам) решил отомстить за него. По сообщениям источников, он заманил Павсания к себе и вместе с прочими своими гостями изнасиловал его, а затем выкинул его из дома, предоставив дальше издеваться над ним своим рабам. Разгневанный Павсаний пожаловался царю. Филипп посочувствовал своему бывшему возлюбленному, но не стал ничего предпринимать против Аттала «из-за их родства, а также потому что ему были нужны услуги Аттала» (в планировавшемся азиатском походе).