Я приоткрываю глаза, по-прежнему глядя себе под ноги, и вижу, что все мое тело пылает ярким солнечно-желтым пламенем. Это немного пугает, но голос фамильяра в моей голове успокаивает:
«Все правильно, хозяин… ты все делаешь верно…»
«Что мне сделать, чтобы ты явился, Драйг?»
«Позови меня, Гарри», - отвечает дракон.
Я вновь закрываю глаза и запрокидываю голову к небу. Если бы я мог видеть себя со стороны, какие бы чувства я испытывал?
Я слышу, как ветер, гуляющий на поляне, закручивается ураганной спиралью вокруг моего тела, треплет волосы, заставляя их падать мне на глаза. Я распахиваю веки и вглядываюсь в небо, которое теперь - лишь небольшой клочок, потому что я стою в центре огненного торнадо, и выкрикиваю в пустоту так громко, как только могу:
- И-ДРАЙГ ГОХ!!!
В мгновение я чувствую, что кожу на моей груди обжигает раскаленным железом, и я кричу в черное небо. Мой крик переходит в рокот, рокот в рык… и я слышу голос дракона, вырывающийся из моего собственного рта.
Яркая огненная стрела пронзает мое тело изнутри, она вырывается из моего сердца, устремляясь ввысь. Туда, где в небольшой прогалине все еще виден кусочек черного, с бисеринками звезд, неба.
Я словно повисаю на невидимых страховочных тросах. Потому что без поддержки вряд ли был бы способен удержаться на ногах от обрушившейся на меня боли.
Я опускаю взгляд к груди, уже догадываясь, что я увижу…
Огромный, во всю грудь, звездчатый шрам красными болезненными полосами расползается по моей груди. Его центр прямо над моим сердцем, отчего он кажется смещенным. Да и лучи шрама различной длины, что усиливает асимметричность. Так вот она, печать Дракона. Точно такой же шрам я видел на груди Мерлина.
Я вижу, как поток света из моего сердца устремляется высоко в небо, чтобы там преобразиться, принимая очертания огромного огненно-красного дракона, который с яростным рыком, извергая пламя, взмывает, кажется, к самим звездам, после чего, сделав умопомрачительный разворот против каких-либо законов физики, устремляется вниз к земле.
Его полет стремителен. Так должно быть, чувствует себя птица, после долгого заточения отпущенная на волю. Я ловлю себя на мысли, что безумно счастлив о того, что мой дракон упивается небом и ощущением абсолютной свободы полета. Он - это я. Не я ли на пятом курсе влез на метлу сразу же, как только Амбридж перестала угрожать школе? Не я ли летел тогда так же быстро и высоко, делая крутые пике? Он - это я.
Когда я понимаю, что через пару секунд он коснется земли, то опускаю взгляд с неба и пытаюсь на этот раз увидеть самых важных для меня людей, наблюдающих мой триумф.
Мне не надо оборачиваться, чтобы знать, что И-Драйг Гох завис в нескольких метрах от земли за моей спиной. Я просто знаю, что его голова на длинной шее ровно над моей, что размах его кожаных крыльев очень похож на мои распростертые в стороны руки, что его взгляд так же устремлен к кромке леса.
В огненном вихре я не вижу лица самого главного в моей жизни мужчины, только темный силуэт, который удивительным образом чернее уже вступившей в свои права ночи.
Мне вдруг хочется объяснить ему, что происходит, и я говорю, при этом мой голос оглушающим рокотом прокатывается по поляне, так было когда-то, вспоминаю я… точно, на кухне в домике на побережье, когда я объяснял Сириусу, что будет, если кто-то обидит волшебника…
- И-Драйг Гох вновь, спустя девять столетий, пришел в наш мир! - грохочет мой голос. - Чтобы стать оружием в руках мстителя, носящего печать Amoris Mori Vindicta.
Я медленно поднимаю руки, словно держу над головой маленькую сферу, и тут же меж моих пальцев образуется огненный шар. Я чувствую Силу, кипящую во мне, чувствую, что корни этой Силы уходят глубоко в землю, чувствую, что не мой фамильяр, а я сам стал истинным проводником сил Небытия.
Я раскрываю ладони, и огненный шар срывается в небо, а вместе с ним с места за моей спиной срывается дракон, чтобы в черной вышине, там, где пламя взрывается огненным фейерверком, расправить крылья и выпустить струю огня, опаляя звезды.
- Возвращайся! - уверенно командую я, и И-Драйг Гох, заложив крутой вираж в небе, снова превращается в огненную стрелу, чтобы вновь пронзить мое сердце. Вот только боли уже нет. Я принимаю его в своей душе, как часть себя. Могучую и неотделимую.
