— Вот именно, что «официально», — преувеличенно саркастически ответил Фамбер.
Тем временем группа всадников, состоящая из семи человек, уже успела подъехать к ним.
Всадники, несмотря на теплую погоду, были одеты во что-то вроде кафтанов из шкур длинношерстных черных зверей и шапки из того же материала, контрастирующие с их светлыми волосами и тяжелыми взглядами холодных, голубых глаз, от которых у Шуса скрутило желудок. Кроме того, у каждого всадника из-за спины торчал колчан со стрелами, а к поясу были приделаны гнутые мечи в ножнах.
Последним, на что обратил внимание Шус были лошади, которые, в отличие от их лошадей, были намного мельче, а их копыта были скрыты от любопытных взглядов длинной шерстью.
Одни из кочевников что-то выкрикнул на непонятном языке. Единственным, в чем не сомневался Шус, было то, что им крупно повезло, что их не пристрели как только заметили. В том, что у этих суровых мужчин не появилось бы ни тени сомнения, если бы им и вправду взбрела в голову подобная идея, Шус не сомневался.
Пока Шус раздумывал над тем, что чувствует тот, в кого воткнется одна из этих стрел, Холдар каким-то образом объяснился с всадниками. Судя по недовольному лицу Фамбера, тот, так же как и Шус, не понимал ни слова. Спустя еще минуты две человек, с которым разговаривал Холдар, повернул своего коня и, махнув рукой, дал сигнал своим товарищам возвращаться назад. К удивлению волшебника и его ученика, Холдар последовал примеру кочевников.
— Эй, Холдар, надеюсь ты не сдался в плен? — обратился к другу Фамбер.
— Нет, естественно. Сколько раз тебе повторять, что я для них очень важный человек. Так что это не арест, а почетная охрана.
— Можно подумать, что есть какая-то разница, — кисло заметил Фамбер. Впрочем, он все-таки подчинился и последовал за Холдаром, а уже за ним поехал Шус.
— Господин Холдар, — обратился к последнему Шус минут через пятнадцать пути, — а что вы сказали тому… господину?
— Он спросил меня, кто мы и зачем въехали на земли его отца, я же ответил что я — улфулдар, а мой спутник — очень важный человек и грозный шаман, — лаконично ответил Холдар.
— А почему он вам поверил? Ведь так любой может сказать, что он «очень важный человек».
— Конечно, но не каждый знает имена всех офицеров Келхарского Халифата. Впрочем, не спорю, что при желании их запросто можно узнать. Дело в том, что в халифате каждый солдат должен знать имена и звания всех офицеров армии. Для этого каждому солдату выдается справочник с именами. Впрочем, люди народа Кивари, как впрочем и все кочевники Сапхонских равнин считают ниже своего достоинства как чтение, так и изучение чужих языков. Так что, в данном случае, все зависит от того, как ты будешь говорить, что ты «очень важный человек».
Ответ Холдара показался Шусу довольно расплывчатым, но лучшего он все равно добиться не успел. Над горизонтом появилась змейка дыма, а еще минут через десять Шус увидел десяток палаток, которые, по всей видимости, и служили домами для этих жителей степей. Нигде не останавливаясь, они направились к самой большой палатке, стоявшей в середине поселения.
В нее вошли только Холдар и Фамбер, в сопровождении все того же всадника, с которым разговаривал Холдар, оставив Шуса перед палаткой «приглядывать за вещами», как объяснил Фамбер. Впрочем приглядывать ему нужно было разве что за собой, лошадей, несмотря на его протесты, тут же куда-то увели. Однако осмотревшись, Шус пришел к выводу, что и с сохранением в неприкосновенности своего драгоценного тела он едва справится. Холодные голубые глаза кочевников, и столь же холодные изогнутые клинки, висевшие на их поясах, не внушали Шусу оптимизма и лишали его всяких надежд на возможность встретить старость у очага в окружении любящих его внуков.
Шли минуты и сердце Шуса все сильнее сжимали отчаянье и ужас от мысли, что его окружают эти демоны. Ведь тот стражник был прав, когда назвал их именно так.
Он попытался сунуться в шатер, но лица двух стражников, непонятно откуда возникших перед входом, не позволяли сомневаться, что они, не задумываясь, увеличат количество дырок в теле Шуса.
