Впрочем, я отвлекаюсь от главного. Однажды у кошки родились котята. Котят было так много, что Глафира в тот же день позаботилась о том, чтобы остался только один. Просто кошке не повезло. Котята родились, когда девочка была в детском саду, и тётка успела их найти. Тётка схитрила. Она бы, конечно, с радостью избавилась от всех котят до единого, но Надя с таким нетерпением ждала их появления, что было бы трудно объяснить, куда они все подевались. Глафира сказала племяннице, что родился только один котёнок, и девочка ничего не заподозрила. Надя очень радовалась котёнку, без устали любовалась им и не могла дождаться, когда же он откроет глазки. Котёнок и правда оказался прехорошеньким: серенький, полосатенький, часть мордочки белая, будто её обмакнули в молоко, а на грудке белая манишка, задние лапки как в чёрных сапожках, а передние – в беленьких тапочках.
– Так похож на меня?!
– Глупенький, это и был ты! Кошка пела тебе мурлыкальные песенки и без конца тебя облизывала. А ты подрастал и уже научился лакать молоко из плошки, как вдруг случилось несчастье.
С наступлением осени Надя простудилась и заболела. Вскоре её увезли в городскую больницу. В то время родителям Нади было не до кошки с котёнком. Потом Надины мама и папа решили и вовсе пожить в городе у родственников, чтобы навещать Надю каждый день. Так что кошки в доме полностью остались на попечении Глафиры, и жизнь их отнюдь не улучшилась. В миске частенько не оказывалось еды, кошка мяукала, а Глафира злилась ещё больше.
– Крыс надо ловить, – ругалась Глафира, – а не захребетничать! Никакой от тебя пользы в доме!
Но нас ловить кошка так и не отваживалась, и правильно делала. Она стала подолгу исчезать из дома и бродить по окрестностям в поисках пропитания. Однажды кошка ушла и не вернулась. Никто так и не знает, что с ней случилось. Зато ты, оставшись без матери, принялся отчаянно вопить. К несчастью, дома в тот день никого, кроме Глафиры, не было. Недолго думая, Глафира вынесла тебя в сад и вышвырнула под холодный дождь. Вот там-то я тебя и нашла, иначе тебе бы плохо пришлось. Ты и так уже был едва живой.
На этом Шебаршана закончила свой рассказ, но Замухрышка никак не мог поверить, что всё это произошло с ним на самом деле. Значит он – котёнок, у которого был дом и мама-кошка, а ещё какая-то девочка, которая его любила! А сейчас он живёт среди крыс и ничего не помнит! Нет-нет, всё-таки это не совсем так! Кое-что он, оказывается, не забыл. Например, миска. Ну да, конечно, вот откуда он знает про миску! В неё часто наливали молоко! И Замухрышка вспомнил его замечательный вкус. А ещё он вспомнил, как засыпал под чудесную песню. Значит, это мама ему её пела! А мама – как же он мог забыть?! – это же кто-то такой…, такой пушистый, нежный и мягкий, такой тёплый! Вот откуда он знает, что значит уютно! Уютно – это когда рядом тёплая кошка-мама, которая тебя облизывает и поёт тебе песенку. Но как давно это было! Так давно, как будто и вовсе приснилось. Теперь Замухрышка понял, что всегда, когда в его памяти всплывали события из прошлой жизни, он думал, что вспоминает какие-то сны. В этих снах кто-то его облизывал шершавым языком, да так старательно, что едва удавалось устоять на разъезжающихся лапках. Но где же мама-кошка теперь? Она что же, его бросила, оставила злой Глафире? А дом? Так вот откуда доносятся такие вкусные запахи! И вот почему так хорошо пахнет от Шебаршаны, когда она возвращается! Это запах верхней части дома.
– А почему мама-кошка меня бросила? Почему?! – всё-таки попытался выяснить котёнок у крысы.
– Я не думаю, что она тебя бросила, – ответила Шебаршана, хотя ей очень не хотелось оправдывать кошку, – просто побежала искать пищу, ведь Глафира вас не кормила.
– А где же ты берёшь еду, разве не в доме?
– Я смотрю, ты совсем не глуп! – довольно рассмеялась Шебаршана и с гордостью пояснила:
– Но ты, конечно же, не знаешь, что кошка не может достать еду там, где достаём её мы, крысы. Это от кошки можно спрятать еду так, что она до неё не доберётся. Вдобавок, не забывай, что вы, кошки, не едите всё подряд. Например, хлеб вы не любите, а сухую крупу или фасоль и вовсе не станете есть. Да и потайную дыру через пол, прямо в кладовку с сыром, вам нипочём не прогрызть.
