‑ О еде не беспокойтесь, мы сами об этом позаботимся, ‑ улыбнулась Кларисса.
‑ Ох, спасибо, госпожа. А то у нас с душами для вашего брата негусто, разве что кабанов на привязи могу притащить. Не хотите?
‑ Благодарю, мы сыты.
‑ Ну, тогда к делу. Уж не в замок вы направляетесь?
‑ С чего ты взял? ‑ спросил Бральди.
‑ Ну, так, добрый господин, богатств здесь не ахти, да и на живность охотиться опасно. Укусит тебя какая местная сволочь, и все ‑ хоть в костер прыгай! Они ж почти все заразу на себе разносят такую, что не забалуешь. С одними плотожорами сколько мучаемся! Сталбыть, не ради забавы пришли, а без забав у нас одно место обходится ‑ Ашеран, чтоб его Боги разнесли к чертям собачьим!
Грянул гром, и тысячи небесных хлябей разверзлись над лесом.
‑ Тьфу, ты! ‑ сплюнул староста. ‑ Вот так всегда, чуть что не по нраву, начинает буянить!
‑ Кто? ‑ спросил Башет.
‑ Да погода, будь она неладна! И хорошо, если просто дождь, здесь порой такая чертовщина творится, хоть на свет не рождайся. То гром среди ясного неба, то град здоровенный пойдет, потом крышу не залатаешь, а порой и эти, как их, фералы проснутся где‑нибудь неподалеку из кургана какого, так и за шашку взяться приходится. А курганов этих тут просто поле непаханое. Говорят, раньше в замке колдун какой‑то жил, ну, тогда, еще до всего этого, и жертв своих обрядов здесь закапывал. Вот и встают, нечистые, мстить, значит, за обиду. Но вернемся к нашим баранам. В Ашеран вам нужно.
‑ А в чем проблема? ‑ спросил Бральди.
‑ Да, по сути, проблемы нет, ‑ вздохнул Морамир, ‑ разве что зазря там поляжете. Дорога туда ведет старая, так что пешком туда идти не придется. Но вот со зверьми там сладу нет никакого. Так что, возвращайтесь, послушайте добрый совет.
‑ Мы не можем вернуться, пока не попадем внутрь.
‑ Ну, воля ваша… Да, негоже гостей так долго держать. Мила!
Со второго этажа спустилась худая, измученная женщина в рваной одежде.
‑ А, у нас гости, ‑ отрешенно сказала она. ‑ Добрых дней вам, путники.
‑ Мила, родная, постели господам в свободных комнатах, они переночуют у нас.
Женщина вяло кивнула, и словно призрак улетела прочь.
‑ Ну, сталбыть, отдыхайте, ‑ сказал староста. ‑ Коль что понадобится ‑ обращайтесь к Милке или ко мне, все раздобудем. А проголодаетесь ‑ прошу, не трогайте людей. Они итак за каждого чужака готовы с меня шкуру спустить.
‑ Благодарим, добрый человек, ‑ сказала Кларисса, улыбнувшись как можно более дружелюбно.
Староста в ответ оскалил неровный ряд зубов и вышел из избы.
‑ Ну, вы как хотите, ‑ сказал Ангус, ‑ а я на улицу.
Башет и женщины принялись располагаться за столом, очищая сумки от припасов. Бральди не знал, чем заняться. Есть не хотелось, говорить больше не о чем, и он решил пойти вслед за своим рабом, осмотреться.
Скрипнула дверь, и сразу за навесом над входом полупрозрачным занавесом стояла вода.
‑ Что, тоже не по себе? ‑ спросил Ангус.
Барон стоял, прислонившись спиной к серой стене, и курил свою трубку. Дым дурмана лениво поднимался вверх, исчезая за пеленой воды.
‑ Негостеприимное место, ‑ ответил Бральди. Факелы погасли, и над землей стелилась непроглядная тьма. Лишь огонек в трубке Ангуса раскалялся и затухал. ‑ Ты готов к этому походу?
‑ Как будто у меня есть выбор! ‑ огрызнулся Барон и на секунду застыл. ‑ М‑да, как‑то банально звучит. Нет, не готов. Ты ничего не слышишь?
‑ Дождь, собаки, гроза…
‑ Нет, что‑то другое. Будто… шепот, только идет словно отовсюду разом.
‑ Это все дурман, ‑ усмехнулся вампир. ‑ И что же говорит этот шепот?
‑ Не пойму, ‑ сказал Ангус. ‑ Как будто… одновременно зовет и прогоняет. Уж не призраки это?
‑ Все может быть.
‑ Кстати, все тянет кое‑что спросить. Ты чего такой спокойный? Что такого сделала эта сумасшедшая девка, что ты стал прямо умиротворенным?
‑ Это не важно. Придет время, и сам все поймешь.
‑ Если бы.
Вампиры молча смотрели на дождь, слушая его быструю, непрекращающуюся песнь. Стихия бушевала, и явно не собиралась утихнуть в ближайшие часы. Слабый тычок в плечо вывел Бральди из тихого созерцания. Барон протянул ему свою трубку.
Вампир вспомнил, как он чувствовал себя, когда по его жилам текла Эссенция и на какое‑то время задумался. Но трубку принял.
