Жест Паука может трактоваться как несуразный жест, как ребячество, но мы-то с вами знаем, что неспроста самый популярный нынче жанр нашего приватного общения – это причитания.
Мне очень нравится песенка «Колечко» «Иванушек», как прежде очень нравилась вещь Лозы «Зима»: в ней есть не украшенная виньетками чистота, как в стихах Левитанского, обращенных лицом к детству.
После 25 000 вечеринок в духе «таблетка плюс музон» хочется такой простоты, как хлеба с солью после ресторана, вы меня понимаете? И, ради бога, только не надо вплетать сюда проблему возраста! Наивысшее духовное достижение нации – обожание родной поп-музыки; все прочие интересы убиты наповал; я тут не говорю о божке по имени Доллар, он – как Ленин в Мавзолее, даже не обсуждается. Я не знаю, что придумать, чтобы убедить кого-нибудь из молодых да ранних прочесть переписку Пастернака… Самое главное, я не могу четко определить: а надо ли вообще кого-то агитировать? ОМ против всех правил неистово пишет, что надо стремиться быть лучше, знать больше, чтоб ходить в нормальных людях, но мал, увы, мал процент тех, кто хочет «ходить в…» – мал в контексте общего.
Эй, о чем тут мы рассуждаем? Из двадцати трех матримониально повязанных пар из моего близкого окружения – знаете, сколько пар еще вместе? Две. И те на грани, вот-вот крахнут.
Неспособность по-настоящему любить – вот это уже диагноз.
Оно, конечно, компьютер интересней. Любовь к нему не требует, так сказать, гомосапиенства.
Ты сядешь за него и покажешься себе невероятно современным человеком.
Прогрессивным.
Да, прогрессивным.
… Я очень хорошо понимаю Паука.
Оно, конечно, компьютер интересней. Любовь к нему не требует, так сказать, гомосапиенства.
Как стать частью мировой гармонии
В индийской философии, которой сейчас все увлекаются, так много всего построено на отрицании, что все и приходят к полной пустоте. Поступки пустые, намерений никаких.
Намерений никаких, потому и поступки пустые.
…Вообще к этой главе следовало бы подобрать непередаваемо многоуровневую цитату.
В возрасте, когда поцелуй под луной есть законченное представление о рае, в это трудно поверить, но когда, как я, живешь 99 лет, хочешь не хочешь, мозг начинает разъедать мерзкая мысль, что – все, что все уже было.
И тогда нужно сменить позицию. Чтоб себя перековать, выбрав другую точку обзора (в моем случае – и обсера). Иначе вы аллергически будете воспринимать и себя, не говоря об окружающей среде.
Есть много способов встряхнуться. Мой называется виски. Называется похмелье. С похмельем – я и в этом не похож на других – приходит кураж.
У меня – нет разрушительного свойства.
Если правильно настроиться, даже похмелье способствует тому, чтобы вы стали частью мировой гармонии.
Хотя бы на время.
Вместо Манифеста. Случай из жизни
Я человек маленький, о будущем человечества думаю только в 5:00, когда наливаю себе первый кофе, все остальное время думаю о будущем моих детей, и свои воззрения на то, что вы зовете Божьим миром, а я ежедневным боксом на-за выживание, мне менять поздно.
Мой человеческий путь (содержание настоящей заметки выспренне и оттого несколько вызывающе, посему я, говоря о программных вещах, позволяю себе быть высокопарным) сопряжен, обставлен, оснащен, обременен, с таким количеством ошибок, что чудо-чудное, что я жив, но я никогда не забывал, кто за моей спиной.
«Тело съедали сласти, а душу страсти» – все это было и есть, но я с этим бьюсь.
Все беды мира, широко говоря, – от незнания математики и отсутствия сентиментальностей.
Не сентиментальная, а может, отчаянно скрывающая свою сентиментальность журналистка, пришла ко мне в Киеве на презентацию книги и попросила об отдельном интервью.
Глаз зафиксировал в барышне нечто странное, но я согласился. «Нечто странное» оказалось предубежденностью, граничащей с недоброжелательностью.
Звуковая гамма окружающего была сильно мешающей размеренной беседе: на берегу Днепра под 50 Cent водружали летнюю террасу.
Но вопрос я расслышал.
– Вера в деньги, ваша на грани истерии любовь к деньгам выше всего? По Вам видно, что Вы ради них на все готовы.
