— Ребят для этой школы отбирают потому, что они умны и инициативны. Так что ты сюда пришел на разведку. Но они этого ожидают. Они, вероятно, уже знают, где ты находишься и что делаешь. Поэтому смысла запираться нет. Да и что они с тобой могут сделать? Разве что дадут несколько скверных «поросячьих» баллов?
Вот, значит, что думают старшие ребята об этом «поросячьем списке»?
— Послушай, твое упорное молчание только оттолкнет от тебя людей. Я бы на твоем месте от него отказалась. Может, с папочкой и мамочкой оно бы и сработало, но здесь ты смотришься упрямым и смешным дурачком. Ведь все, что нужно, ты все равно скажешь. Так почему бы не начать сейчас?
— О'кей, — ответил Боб.
Теперь, когда он сдался, девочка не стала его высмеивать.
Ее слова сработали, так что на этом лекции и конец пришел.
— Цвета? — спросила она.
— Зеленый-коричневый-зеленый.
— Эти цвета новичков похожи на то, что можно найти на полу грязных сортиров, тебе не кажется?
Итак, она тоже из числа дураков, способных только смеяться над новичками.
— Похоже, учителя делают все возможное, чтобы заставить старших ребят издеваться над малышами?
А может, и не такая. Может, она просто разговорчивая.
Болтушка. На улицах города такие редко попадаются. Во всяком случае, среди детей. А вот среди взрослых пьяниц — таких пруд пруди.
— Система, которая нас окружает, чрезвычайно хитроумна. Похоже, они тут хотят нас всех заставить действовать так, будто мы еще маленькие. Тебя это не должно беспокоить, ты ведь не даром разыгрывал свою сценку — глупый-крохотный-заблудившийся-новичок.
— Но не сейчас, — сказал Боб.
— Тогда учти вот что. Что бы ты ни делал — учителям все известно, и они, надо думать, уже соорудили какую-нибудь идиотскую гипотезу насчет того, что это говорит о твоей личности. Они всегда находят способ использовать это против тебя, если им понадобится, так что ты и не старайся особо. В твое дело уже записано, что ты отправился в свой маленький вояж вместо того, чтобы, понимаешь ли, сопеть в две дырочки во время мертвого часа. А это, надо полагать, говорит им, что ты подчиняешься импульсам и ищешь одиночества, дабы определить границы твоей новой среды обитания. — Последнюю фразу она произнесла нарочито неприятным голосом.
Возможно, у нее есть в запасе еще и другие голоса и полутона, но Боб не собирался торчать тут без конца, чтобы выяснить это. Бесспорно, эта девица из тех, кто любит покомандовать, а объектов для поучений у нее не было до тех пор, пока на сцене не появился Боб. А он в ее проекте вовсе не расположен принимать участие. Быть проектом сестры Карлотты было неплохо, так как она забрала его с улицы и могла направить в Боевую школу. А что хорошего может предложить ему эта Петра Арканян?
Замешкавшись у ближайшего люка, Боб скользнул по шесту на следующий этаж, оказался в коридоре, кинулся к находившемуся поблизости трапу, взлетел на две палубы вверх, очутился в новом коридоре, по которому и побежал изо всех сил. Вполне возможно, что Петра была права во всем, что она говорила, но одно Боб знал твердо: он не собирался разрешать ей держать себя за ручку на всем пути к казарме зелено-коричнево-зеленых. Для того, кто решил быть в этой школе самим собой и независимой личностью, появление в собственной казарме в сопровождении старшей по возрасту девчонки, которая держит тебя за ручку, было бы полным крахом всех надежд.
Теперь Боб находился на палубе, которая была на четыре уровня выше той, где жили новички и была столовая и где ему полагалось быть в данный момент. Здесь оказалось немало ребят, но все же меньше, чем палубой ниже. На большинстве дверей никаких указателей он не заметил, но некоторые стояли открытыми, включая арочную дверь в Игровую.
Бобу приходилось видеть игровые автоматы в барах Роттердама, но только издали, сквозь двери и ноги мужчин и женщин, входивших и выходивших из баров в вечных поисках забвения. И никогда он не видел ребятишек, играющих в компьютерные игры. Разве что на видео в витринах магазинов.
Здесь же на настоящих автоматах играли ребята. В одиночку или группами — класс на класс, так что шум стоял сильный. Четверо разыгрывали пространственную игру, пользуясь голографическим дисплеем. Боб встал достаточно далеко, чтобы не мешать им и даже не попадать в их поле зрения. Наблюдал он долго. Каждый из играющих обладал флотом из четырех маленьких боевых кораблей, а цель игры состояла в уничтожении кораблей противников или в захвате неповрежденных медлительных кораблей-маток. Боб понял правила игры и терминологию из разговоров и восклицаний четырех противников.
