Энактивизм: новая форма конструктивизма в эпистемологии - страница 138

Согласно синергетической модели Германа Хакена (параметры порядка, принцип подчинения, циклическая причинность), в результате креативной деятельности или творческого обучения возникают новые параметры порядка поведения человека как сложной нелинейной системы. В результате «раскачки» системы по всем доступным степеням свободы возникают новые макроскопически упорядоченные структуры знания. Креативность является фактором успеха, ибо она подспудно опирается на хаос как способ самообновления. Что-то предпринимать – значит постоянно изменяться и находить векторы дальнейшего развития.

Что может означать в таком случае «синергетическая методика» энактивации, активного встраивания познающего субъекта в окружающий мир? Зная, как устроено сложное в мире и по каким общим законам оно функционирует, вписывать свои когнитивные действия в универсальные цепи самоорганизации, оставляя себе тем самым бо́льшую надежду на успех. То есть сообразовывать свои действия с общим порядком, с общими правилами игры, установленными самой природой. Делать структуру своей личности конгруэнтной изумительным структурам самоорганизации в царствах неживой и живой природы.

Итак, человек как оператор самодостраивания и самообновления тела и духа никогда не задан наперед: он продукт своей свободной творческой деятельности, своего окружения, среды, которую он строит и которой он управляет. Свобода индивида, по Сартру, есть «разжатие бытия», образование в нем трещины, дыры, ничто, откуда рождается новое в индивидуальном и социальном планах.

Позиция конструирования своего сознания-тела, безусловно, имеет свои преимущества.

Во-первых, позиция конструктивизма позволяет нам свободно играть с реальностью; мир представляется как если бы (als ob), в свободном, подвешенном состоянии, его мы можем перестраивать по своему усмотрению, пробовать, испытывать и ждать от него отклика.

Во-вторых, конструктивизм подчеркивает важность создания метареальности в процессе коммуникации, в которой отношение играет бо́льшую роль, чем содержание передаваемого.

В-третьих, конструктивизм акцентирует внимание на возможности постоянного и активного создания реальности и самого себя, индивидуальной эмерджентности, растворения Я субъекта в окружающем его мире, в деятельности, в сетях коммуникации, которые он создает и которые создают, творят его самого.

Таким образом, получается, что автопоэтичное обновление, самоорганизация человека, когда он постоянно раздвигает границы своей телесности или своего сознания, а потом собирает себя как личность, это и есть путь человека к самому себе. Человек находится в пути. Он лишь стремится к тому, чтобы целиком и полностью стать самим собой.

Мир реальности имеет свои границы, мир воображения безграничен.

Ж.-Ж. Руссо

Наше воображение парит, мы – его тени на земле.

В. В. Набоков

Вэтой главе анализируется феномен ментальных образов (mental imagery) и его связь со способностью воображения. Особое внимание уделяется историко-философскому контексту возникновения этих понятий в воззрениях Джорджа Беркли, Дэвида Юма, Вильгельма Вундта и Уильяма Джеймса, понимавших идею как ментальный образ. Проводится анализ таких особенностей ментальных образов, как быстрота смены, калейдоскопичность, живость визуальной картины, непроизвольность, спонтанность, эмерджентность. Воображение связывается со способностью ума конструировать, а создание ментальных образов – с нарративностью и виртуализацией реальности, оперированием с реальностью как если бы, способностью «видеть иначе». Обсуждается связь воображения со способностью к эмпатии, показывается, что вообразить – значит «думать умом другого», видеть глазами другого, болеть болью другого. Рассматривается активность воображения в измененных состояниях сознания. Делается вывод о том, что способность воображения и конструирования ментальных образов определяет креативность человека.

Воображение – такая способность нашего интеллекта, которая позволяет нам создавать ментальные образы и отходить от действительности. Запуская наше воображение, мы удаляемся от действительности, поскольку продукты воображения не есть слепки нашего предыдущего опыта, не есть просто образы памяти. Воображение перешагивает границы когда-либо нами мыслимого, видимого, слышанного, чувствованного. Парадоксально, однако, что, выходя за пределы известного и далеко отрываясь от реальности, воображение может схватить в этой реальности то, что прежде нам было недоступно, а значит, приблизить нас к ней, проникнуть в глубь нее, а именно помочь нам создать новый значимый художественный образ, усмотреть новый смысл или уловить новую сущность, которая может лечь в основу теоретической концепции в науке.