— О да, тогда работа милиции заметно бы облегчилась! — заметила Светлова, теперь позволив и себе ехидство в голосе.
— И потом… Откуда вы знаете, что Осич не врет? И что вся история про Айвазян не есть ее выдумка?
— Не есть, не есть…
Аня достала из сумки фотографии.
— Вот это мне дала родственница Айвазян. Они специально ее сфотографировали после того, как Кудинова сделала ей гелевый укол. Готовились к суду.
— Н-да! — мрачно протянул Богул, перебирая снимки. — Личико — не очень. А может, она с рождения такая?
— Предугадала ваш вопрос!
Аня достала другую порцию фотоснимков.
— А это наша Айвазян, жертва прогрессивной косметологии, до того, как Кудинова сделала ей укол!
— Да, баба была как баба, — вздохнул Богул, проглядывая внимательно фотоснимки. — И дернуло ее себя усовершенствовать! Ну что ж… Наличием флюса такие разительные изменения физиономии, конечно, не объяснишь. Похоже, Осич не врет.
— Так!
Лейтенант Богул решительно встал из-за стола:
— Сейчас мы поедем в салон Кудиновой! Аня с удивлением глядела на решительного лейтенанта. Впервые за все последние дни странного, с увертками и недомолвками поведения Богула он напоминал ей Богула первых дней их знакомства.
Было ясно, что он что-то решил. Сбросил с себя какие-то путы.
— Богул! — собралась с духом Светлова. — Скажите честно… Вы были “крышей” для Амалии и Осич?
Богул чуточку окаменел.
— Точно, Богул? Лейтенант молчал.
— Ведь ничего особенно криминального, да? — продолжала тепло и участливо Светлова. — Так, некоторый заработок? Разумеется, вы ничего не знали о том, чем они занимаются. Просто брали деньги за профилактику — на тот гипотетический случай, если кто-нибудь да наедет на ваших подопечных? Вы бы их тогда взялись защищать… Вы даже скорее всего были уверены, что ничего такого никогда не случится. Так зачем отказываться от денег, от мзды за “крышу”, если так принято? И вдруг оказалось, что дамы, возможно, причастны к криминалу… Поэтому-то вы и препятствовали мне, когда дело дошло до Осич и Амалии?
— Ну, в общем… Да, — нехотя согласился лейтенант. — В чем-то вы правы. Но, заметьте, когда я понял, что все очень серьезно… Я перешел на вашу сторону, Аня. Я, в общем-то, всегда был на вашей стороне. Исключение — некоторые мои действия, которые я предпринимал поначалу для того, чтобы не вовлекать Кудинову и Осич в это дело.., оградить их… Все-таки понимаете…
— Понимаю. Деньги-то вы с них брали.
* * *
Салон “Молодость” был на замке. Дома Амалии Кудиновой тоже не оказалось.
— Уехала. Куда — не знаю. Она мне ничего не говорит.
Хозяин дома и супруг многомудрой Амалии, Алексей Борисович Кудинов, как всегда, едва держался на ногах. Даже говорил на этот раз с большим трудом.
Но фразы эти повторял с редкими для пьяного человека последовательностью и упорством.
— Уехала, уехала Амалия… Куда — не знаю. Она мне ничего не говорит, — повторял он как заведенный…
И Светлова с Вогулом, сделав плавный разворот, отправились куда глаза глядят.
Чтобы хоть по крайней мере не маячить подозрительно рядом с салоном.
— Может быть, вечерком, поближе к ночи в салон заявиться?
— Может быть…
— А что, если поговорить пока еще раз с Осич?
— Интересно, как?
— Очень просто…
— Не вижу тут ничего простого. Она может отказаться явиться в милицию. Какие у меня основания ее вызывать на допрос?
— При чем тут допрос? Не знаете, как назначают встречи? Позвоните — и предложите увидеться…
— Как — просто так и предложить?!
— Не “просто”! Скажите, что все знаете. И если не приедет, то.., в общем, припугните, вы же все-таки из милиции!
— А если мы ошибаемся? Представляете, каким я буду выглядеть дураком?
— А вот это не самое страшное! Выглядеть дураком лучше, чем мертвецом!
— Знаете, я все-таки как-то не уверен…
— Отказываетесь?
— Пока да, отказываюсь от этой авантюры.
— О'кей.., хорошо! Поедем тогда в “Ночку” выпьем кофе. При свете дня, мне кажется, многомудрая Амалия все равно вряд ли появится. А я вам пока кое-что еще расскажу.
* * *
Чтобы скоротать время, Аня еще раз, в деталях, пересказала Вогулу свои разговоры с Кривошеевым и с Осич — насчет гелей.
— Не может этого все-таки быть, — удивлялся Вогул. — Чтобы Кудинова порешила эту свою клиентку, а Валя Осич — Галину Кривошееву.
