Пару раз мы останавливались. Гномы обслуживали быстро и кормили вкусно. С чаевыми мы не скупились. Наш конюх довольно улыбался.
— Таких гостей и везти приятно.
Ну да, принцессу я из себя не корчила, никаких особых требований не выдвигала. Фейка тоже молчала всю дорогу, глядя внимательно в окно. На ночевку остановились на постоялом дворе. Гномы оставили после себя самое приятное впечатление, но что удивило — до сих пор мы не встретили ни одного эльфа.
На мой вопрос хозяин двора неохотно ответил:
— Они здесь не останавливаются.
Гномы говорили о чем угодно, кроме одного, словно эльфы для них — запретная тема.
Второй пояс безопасности — тумана, мы пересекли ближе к обеду следующего дня. Внезапно экипаж обволокла молочная белизна, смотреть на которую было неприятно. Я задернула шторку. И тут экипаж остановился. На Фейкино: «Ух, ты!» — повернула голову. Дверца с ее стороны отворилась и внутрь, прорывая вуаль белизны, заглянуло лицо. Гном настолько был широк в плечах, что вряд ли пролез бы в дверной проем, если только бочком.
— Никос, проезд запрещен, ты же знаешь, — сказал он нашему вознице, — А что за девицы с тобой?
— Пакос, Неужели ты думаешь, что я зря трачу свое и твое время? Когда такое было? Ваше Высочество, — обратился он внутрь экипажа, — Покажите ему приглашение от Владыки.
Я бросила взгляд на Фею, та молча полезла в саквояж. Пакос убрал свое лицо, получив свиток. Я же решила, что размяться мне не помешает, и вышла со своей стороны.
Гном изучал документ тщательно. Когда дошел до: «Одно сопровождающее лицо», уточнил:
— Она?
— Горничная, — пояснил я, — Фея Аклиста.
— Угу, Никос, порядок. Опоздать не боитесь? Все остальные «Высочества» уже в сборе.
— Когда я опаздывал? Только если из-за твоей болтовни!
— Тогда двигай, — сказал гном и подмигнул мне, — Удачи в отборе, Ваше Высочество.
— Элизия, — вздохнув сказала я, копируя Ники-Августу, — Для друзей.
— Тогда победы тебе, Элизия!
А вот этого не надо! Я покачала головой и заняла свое место. Не торопясь экипаж двинулся. Не знаю, как ориентировался наш возница, видимо лошадь сама знала дорогу.
Пейзаж изменился, когда разом посветлело. Лучи солнца пробивались сквозь кроны деревьев, которые терялись где-то в облаках. Мы оказались в густом лесу. Фея попросила выйти, я составила ей компанию.
— Территория эльфов, — пояснил возница, — Принцесса, скоро приедем, не долго осталось. Дам тебе совет: «Не верь глазам своим, все здесь может оказаться иллюзией».
Я провела пальцем по коре старого дерева, улыбнулась:
— Спасибо. Я запомню.
Постепенно лес начал расступаться, обнажая взгляду квадратики полей, сады, усадьбы. Потом дорога потянулась вдоль реки, широкой, но заросшей. Донесся затхлый запах болота. Когда солнце оказалось у нас за спиной, мы остановились.
— Приехали, Ваше Высочество, — сказал гном, открывая мне дверку.
Разнотравье берега, широкий мост, который только намечался, исчезая опять же в непроницаемой завесе тумана.
— Мне дальше ходу нет, — сказал он и протрубил в маленький рожок.
От неожиданности я вздрогнула.
— Почему?
— Я — гном, — просто пояснил возница и начал выгружать наш багаж.
Когда практически все наши саквояжи были выставлены, послышался конский топот. Из тумана показались всадники, их было четверо, все на черных вороных, в черных же куртках и штанах, разукрашенных серебряным шитьем, каждого опоясывал широкий пояс с ножнами.
— Кто на этот раз, гном?
— Лорд Этанель, всех благ Вам. Принцессу привез, с сопровождением.
— Еще одну? И как зовут тебя, принцесса? — в интонациях было столько насмешки, что впору утопиться, от своей никчемности.
— Элизия Роз Латтер, из королевства Эйрст, — невозмутимо ответила и уже привычным жестом протянула приглашение.
Спешиваться ради такой мелочи как я, эльф не торопился, на ходу подхватив свиток, он глянул вскользь и кинул обратно.
— Тогда, Ваше Высочество, добро пожаловать!
Промолчала, повернулась к нему спиной и отдала бумагу Фейке.
То, что произошло дальше, стало для меня полной неожиданностью. Я не успела даже придумать достойный ответ на его язвительное приветствие, как оказалась уже на коне, впереди наглого лорда, который одной рукой крепко прижимал меня к себе, другой, управлял поводьями, да так, что конь под нами заплясал, в нетерпении переставляя ноги. А в ушко мне уже нашептывал:
