Удостоверившись, что на него никто не смотрит, Другар полез под тунику и вытащил наружу медальон, который носил на шее. Повернув его к свету, гном сравнил вырезанную в обсидиане руну со знаками на коже Эпло. Лоб гнома прорезала глубокая складка, глаза прищурились, губы сжались.
Рега повернулась в его сторону. Гном тут же упрятал медальон под бороду и рубашку.
— А ты что думаешь, Чернобород? — спросила Рега.
— Мое имя Другар. А думаю я, что мне не нравится пребывать в воздухе на этом крылатом монстре, — заявил гном. Он указал в сторону окна. Внизу скользил закадный берег залива. Титаны напали на людей, скопившихся на берегу. Вода и этом месте стала быстро темнеть.
Роланд выглянул и мрачно сказал:
— По мне, так лучше быть здесь, чем там, гном.
Избиение шло полным ходом. Несколько титанов отделилось от остальных; похоже, они собирались перейти залив вброд. Их безглазые головы были обращены к противоположному берегу.
— Я должен вернуться в Эквилан, — сказал Пайтан, вынимая этерилит и внимательно изучая его. — Времени осталось немного. И мне кажется, что мы слишком забрали на северинт.
— Не волнуйся. — Зифнеб закатал рукава и потер руки. — Я справлюсь. Имею высокую квалификацию. Часто летал. Почти сорок часов в воздухе. Первый класс, разумеется. Мне прекрасно было видно приборную панель каждый раз, как стюард откидывал занавеску.
Посмотрим. — Волшебник шагнул к рулевому камню, поднимая руки. — Закрылки вверх.
Нос вниз. Я только…
— Не прикасайся, старик! Зифнеб остановился, спрятал руки за спину и принял невинный вид:
— Я просто…
— Даже кончиком пальца не прикасайся. Или ты думаешь, что тебе будет приятно смотреть, как плоть твоя спадет с костей?
Старик опасливо взглянул на камень, нахмурив брови.
— Ты не должен оставлять такой опасный предмет на виду! Кто-нибудь может пораниться!
— Кто-то чуть не поранился. Не пытайся сделать этого снова, старик. Камень защищен магией. Только я могу пользоваться им.
Эпло приподнялся и сел, с трудом сдержав стон. Он еще не до конца пришел в себя.
Пес лизнул ему лицо, и Эпло обнял зверя, пытаясь скрыть слабость. Экстремальная ситуация миновала, теперь он нуждался в исцелении; с его магией это было несложно, но он предпочел бы обойтись без свидетелей.
Преодолевая головокружение и боль, Эпло спрятал лицо в шерсти собаки. Ну и что, что они увидят? Он уже раскрылся перед ними, когда воспользовался рунной магией, патринской рунной магией, которой не видели в их мире на протяжении бессчетных поколений. Они могли не распознать ее, но зато сартану это было вполне по силам.
Сартану… вроде этого старика…
— Ну полно, полно. Мы необыкновенно благодарны тебе за то, что ты спас нас, и нам очень жаль, что ты был ранен, но у нас нет времени смотреть, как ты тут валяешься. Исцели себя и направь этот корабль на путь истинный, — заявил Зифнеб.
Эпло поднял голову и посмотрел на старика, сощурив глаза.
— Кроме всего прочего, ты же бог! — Зифнеб пару раз подмигнул.
Бог? А почему бы и нет. Эпло слишком устал, чтобы беспокоиться о том, куда его может завести обожествление.
— Малыш. — Он погладил пса, отпуская его. Пес обеспокоено огляделся и заскулил. — Все будет в порядке.
Эпло поднял левую руку и положил рунами вниз на правую. Потом закрыл глаза и расслабился, позволив своим мыслям устремиться по путям обновления, возрождения и отдохновения.
Круг был замкнут. Эпло ощутил, что знаки на тыльной стороне ладоней стали горячими.
Руны, должно быть, горели по всему телу, выполняя свою работу, исцеляя его. Наверняка сияние окутывало его тело, заменяя поврежденную кожу цело. Донесшийся до него шепоток говорил о том, что это сияние не ускользнуло от внимания свидетелей.
— Благая Тиллия, вы только посмотрите на это!
Эпло не мог думать о меншах, не мог ничего сейчас с ними поделать. Он не рискнул нарушить сосредоточение.
— Вполне неплохо сделано, — возликовал Зифнеб, лучезарно улыбаясь Эпло, как будто патрин был произведением искусства, которое он, волшебник, вызвал заклинанием. — Нос надо бы немного поправить.
Подняв руку к лицу, Эпло ощупал его кончиками пальцев. Нос был разбит, рана на лбу заливала глаза кровью. Скула, кажется, была сломана. Сейчас он должен был провести поверхностное излечение. Что-нибудь более серьезное могло погрузить его в целительный сон.
