И правда. Если так вспомнить, то Эльдарион ни разу не притрагивался к мясу, которое добывал охотой. Хитрый жук ни разу мне об этом не рассказывал.
В общем, впечатлить через желудок эльфийку не удалось. Я впихнул в себя от силы треть всех прекрасных блюд, а Катарсия погрызла стручки каких-то кореньев.
* * *
Сестренке Реордана я написал слезливое письмо. Мол, ушел по важным командировочным делам и не жди скоро. В какой-то степени жаль Дриайю. Но она взрослая девочка. И иногда кажется, что я никогда не смогу ей признаться. Надо будет что-то придумать в будущем. Компенсировать, что ли. Даже не знаю.
Мы шли к главным воротам Гашарта и я разглядывал девушку. От примерки походной одежды она отказываться не стала. Немного похмурилась, но оделась. И теперь шла в обтянутых кожаных штанах. И это было очень сексуально. Правда бедрами она виляла хуже, чем Астария. Так, жалкая пародия.
А еще не удалось заставить ее нацепить на себя эльфийский походный рюкзак. Пришлось тащить за двоих. А это немало. Два спальника, котелок, пайки. Да и скрещенные клинки за спиной не сильно облегчали жизнь.
Очередной эльф с ненавистью посмотрел на Катарсию.
— Когда же от тебя отстанут? — пробухтел я.
— Это еще ты рядом со мной. Не каждый хочет с ловчими связываться.
— Слишком уж ты популярна. Как вообще различают порочных от непорочных?
Она показала себе на ухо. Я не сразу понял, что она имеет в виду. А потом допер. У нее не было клановой серьги.
— Я еще я аристократка. Красивая. Умная. И селекритер.
«Гений, миллиардер, плэйбой, филантроп» — вспомнился мне Железный Человек.
— Какой клитор? — искренне удивился я.
— Селекритер. Вывожу новые породы животных. И еще разных тварей. Занимаюсь изучением растений. Скрещиванием, адаптацией к суровым условия. Пока не овладею магией.
— А ты ею не владеешь? Почему? Из-за нестабильного сосуда? — догадался я.
— Да. Я не могу пользоваться магией. Ее очень много. Еще не научилась. Могу только контролировать. Когда получится, стану магессой высшего круга. Может даже второго круга. Их всего тридцать семь. И все с нестабильным шаакле.
— А сколько первого круга?
— Семеро.
— Аргх! — прервал нас сидящий на плече Блюм.
— Ты уверен?
— Аргх!
Я оглянулся. Действительно. За нами следовали двое. Когда мы вышли за ворота Гашарта, они остановились, провожая нас глазами. Не нравится мне это.
— Блюм, — кивнул я коту. — Займись ими. Убери по-тихому…
Котоящер развернулся ко мне задом, давай понять, куда я могу засунуть свои предложения.
Катарсия свернула не в ту сторону.
— Эй, ты куда? — удивился я.
— Пойдем. Надо заглянуть в одно место. Это очень важно. Сам поймешь.
Пришлось остановить путешественницу и объяснить разницу между ведомым и ведущим. А то, видите ли, раскомандовалась.
— Ты не понимаешь. Я несколько лет их не видела. Мне нужно знать. Живы или нет. Это очень важно. Я сохранила рассудок только этими мыслями. В порочном доме очень тяжело. Очень. Но гобрышей нужно проверить. Они мои дети.
— Гобрыши?
— Результат моих экспериментов с нестабильной магией. Последние двадцать зим я скрещивала гоблинов с флорой и фауной Варгарона.
Я сглотнул.
— С флорой?
— Да-а-а! — подпрыгнула от возбуждения Катарсия. — Магическая сила используется при оплодотворении гоблинской матки. И это нечто. Просто восхитительно! Главное — правильное плетение и нужный материал! К несчастью, в девяти из десяти случаев происходит отторжение. Но гоблины — как насекомые. Живучие, приспосабливаемые и очень податливые к межвидовым скрещиваниям.
— Нет, подожди, — не мог я поверить в то, что слышу. — Я, конечно, не спец в биологии, но знаю, что кошку нельзя скрестить с собакой или попугаем. Не говоря уже о смеси тойтерьера с морковкой. Но ты говоришь, что смогла скрестить гоблина с травой?
— Я бы не называла это так. Это не трава, а флора. Разные вещи.
Я надул щеки. М-да, сколько мне еще предстоит узнать об этом мире? Скрестила она, блин, гоблина с травой. И как будет выглядеть гоблин-арбуз или гоблин-брокколи?
Асмодеева теща, я должен это видеть!
— Это далеко?
— Совсем нет. Я бы сказала близко. Но кто-то бы посчитал иначе. Скорее всего, это средне. Да, я бы сказала так.