— Держи! — Брюс протянул ей ствол тонкого деревца, пригнув его своим весом.
— Мне не… нужна… твоя… помощь! — Страха в ее голосе не было, только злость.
— Считаю до трех… А потом оставайся!
— Да… ты можешь… оставить! — Лицо девушки словно облепил черный капюшон. Только лоб, щеки и нос оставались светлыми.
— Что ты вообще обо мне знаешь? — возмутился Брюс. — Вылезай, давай! Тогда поговорим… Раз!..
— Три!.. — зло закончила она. — Я сама!
— Там что-то есть! — взвыл в тревоге Дьенк.
Там что-то и впрямь было. Серебристое покрывало вспучивалось и обтекало нечто, неторопливо плывущее под слоем дерна. И это «что-то» направлялось к Элии.
— Хватайся! — заорал Брюс. — Быстрее!
То ли тон ее Брюсов пронял, то ли она почувствовала неладное, не оборачиваясь, но, поколебавшись, а может, просто собираясь с силами, девушка качнулась, отпустила сук и ухватилась за деревце. Высвободила вторую руку, вцепилась в ветки. Задергалась, выползая на поверхность. Намокшую сумку упорная девица тянула за собой.
Бугор, наращивая скорость, устремился к разрыву. Черная жижа заволновалась.
— Быстрее!
Брюсу не пришлось ею командовать. Она знала, что делает. Не пыталась встать, а просто ползла. Брюс потихоньку подтягивал ее, бросив еще ремень. Взбудораженный Дьенк метался вокруг, не разбирая, где топь, а где твердь.
В прорехе глухо плеснула черная, словно глянцевая грязь. Там провернулось и разочарованно ушло вглубь нечто весьма здоровенное. С бахромы щупалец сорвались тяжелые капли, растекаясь жирными кляксами вокруг.
Но Элия была уже в безопасности.
— А где твой гиппогриф? — несколько нервно осведомился Брюс.
— Он не отозвался… — Девушка полусидела, опершись спиной на ствол дерева, и пыталась одновременно отплеваться и отдышаться. — Не получалось свистнуть как следует.
Если бы не ее оставшееся чистым лицо, Элиалия окончательно растаяла бы во тьме. А так Брюс словно разговаривал с парящей на весу полумаской. Ну чем не еще один призрак?
— Тебе смешно? — оскорбилась Элия.
— Смешно. Только не вздумай снова назвать меня мерзавцем!
— Я вообще не желаю тебя никак называть. И не звала тебя.
— Мы не расторгли договор. Хочешь сделать это сейчас?
Она помолчала, пытаясь отскрести ножом и оттереть руками грязь. Тухлая вонь становилась все явственнее, по мере того как черная корка высыхала. Заинтригованные медузы подтягивались поближе, просачиваясь меж ветвей.
— Впрочем, неважно, чего ты хочешь, — Брюс распалялся все больше. — Мне необходимо вернуть тебя живой. И я сделаю это. Если для этого придется действительно тащиться к этим твоим Железным башням, значит, так тому и быть. И плевать мне, хочешь ты моего общества или нет.
— Не думай, что после всего я стану доверять тебе! — так же запальчиво воскликнула Элия.
— Да упаси боги… — Брюс даже содрогнулся. — И от меня не жди доверия. Глаз с тебя не спущу ни на мгновение.
— Извращенец! — с достоинствам парировала девушка.
— Спасибо, Брюс! — Дьенк только что не напевал, довольный.
Брюс с трудом удержал странное желание невнятно зарычать. Распуганная криками нежить разлетелась и парила поодаль.
Обратно они вернулись, держась рядом, но не вместе.
Осмелевший костер выпустил длинные язычки, распробовав предложенную порцию сучьев. Прозрачный дым гнал комаров. Демонстративно улегшись к огню спиной и делая вид, что спит, Брюс слышал, как возится Элия, счищая затвердевшую грязь, замывая вещи в чахлом роднике, потроша промокшую сумку.
От усталости Брюс начал было задремывать по-честному, но встрепенулся, когда ему показалось, что девушка заговорила с кем-то. Брюс резко повернулся. Элия все еще сидела на корточках возле родника и что-то пыталась отстирать.
Может, и померещилось, что поза ее была чуть более напряженной, чем нужно.
Ладно, не пытается сбежать — и то хорошо.
«…имена магов, а с некоторых пор и родовые имена аристократических семейств, длинны и неудобопроизносимы не столько из желания своих владельцев подчеркнуть собственную значимость и отличие от простецов, но и для того, чтобы их труднее было вплетать в заклятия. Вспомним, к примеру, весьма характерный эпизод смутных послевоенных времен, когда маг Дорагеан Чудец, сражаясь с магом Товероинамилеаном Верноцветным, потерпел поражение только потому, что, произнося заклинание, потратил на пару мгновений больше, пытаясь совладать с именем противника…»
