Ничто не было грязным. С Парком.
Ничто не было постыдным.
Потому что Парк был солнцем — это единственное объяснение, какое Элеанора могла придумать.
Парк
Начало темнеть. Парк понимал, что родители могут вернуться в любую минуту. Вообще-то им уже давно следовало быть дома. Едва ли родители обрадуются, застав их в такой позе. Его колено между ее ног, его рука на ее бедре, его губы касаются ее шеи в разрезе свитера…
Парк отлепился от Элеаноры и постарался сосредоточиться.
— Куда ты? — спросила она.
— Не знаю. Никуда. Родители скоро придут. Надо привести себя в порядок.
— Ладно, — сказала Элеанора и села. Но была такой растерянной и такой красивой, что Парк вмиг снова оказался сверху и толкнул Элеанору на диван.
…Полчаса спустя он предпринял вторую попытку — и на этот раз поднялся на ноги.
— Я иду в ванную, — сказал Парк.
— Давай. — Она кивнула. — Не оглядывайся.
Он сделал шаг и оглянулся.
— Тогда я пойду в ванную, — сказала она через несколько минут.
Пока Элеаноры не было, Парк включил звук у телевизора, добыл им обоим кока-колы и осмотрел диван: не осталось ли каких-то улик. Вроде, нет.
Элеанора вернулась. Лицо ее было мокрым.
— Ты умылась?
— Да… — откликнулась она.
— Почему?
— У меня был странный вид.
— И ты решила, что сумеешь это смыть?
Парк осмотрел Элеанору — так же, как и диван. Ее губы набухли, а волосы были растрепаны больше, чем обычно. Впрочем, она всегда носит растянутые свитера и беспорядок на голове — не в новинку.
— Отлично выглядишь, — сказал Парк. — А я?
Элеанора посмотрела на него и улыбнулась.
— Хорошо. Просто очень-очень хорошо.
Парк взял ее за руку и потянул на диван. Деликатно — на этот раз.
Она села рядом и уставилась на свои коленки.
Парк наклонился к ней.
— Тебе все это не показалось странным?
Элеанора качнула головой и рассмеялась.
— Нет… Ну, только на минутку. И только чуть-чуть.
Никогда еще ее лицо не было таким открытым.
Брови не сведены к переносице, нос не сморщен. Парк обнял ее, и Элеанора с готовностью положила голову ему на грудь.
— О, ты глянь, — сказала она, — «Молодежь».
— Да… Слушай. Ты мне так и не сказала: что вчера стряслось? Ну, когда я тебя увидел.
Она вздохнула.
— Я шла к миссис Данн. На физкультуре кто-то спер мою одежду.
— Тина?
— Не знаю. Может быть.
— Ты ее нашла? Одежду, в смысле.
— Да… На самом деле я не хочу об этом говорить.
— Ладно, — сказал он.
Элеанора прижалась щекой к его груди, и Парк покрепче притиснул ее к себе. Он хотел бы, чтобы они провели всю жизнь вот так. Чтобы он мог встать между Элеанорой и всем миром.
Возможно, Тина и впрямь была чудовищем.
— Парк, — сказала Элеанора, — еще одна вещь… То есть… могу я тебя спросить кое о чем?
— О чем угодно. Мы же договорились.
Она коснулась ладонью его сердца.
— То, что ты делал сегодня, это… как-то связано с нашей вчерашней встречей? С тем, что ты увидел меня… такой?
Ему не хотелось отвечать. Вчерашнее смущение стало еще сильнее — теперь, когда он знал всю грустную историю.
— Да, — тихо сказал он.
С минуту Элеанора молчала. А потом…
— Тина свихнется от ярости!
Элеанора
Казалось, родители Парка искренне рады видеть Элеанору. Его отец купил на лодочной выставке новую охотничью винтовку и теперь пытался объяснить Элеаноре, как она работает.
— На выставке лодок можно купить винтовку? — спросила Элеанора.
— Там можно купить что угодно. Все, что нужно для счастья.
— А книги? — спросила она.
— Книги о лодках и оружии.
Была суббота, так что Элеанора засиделась допоздна. А потом, по пути домой, они с Парком как обычно остановились за трейлером. Но сегодня Парк не поцеловал Элеанору. Он просто держал ее, прижимая к себе изо всех сил.
— Думаешь, мы еще когда-нибудь сможем побыть наедине? Как сегодня? — спросила она, ощущая, как глаза наполняются слезами.
— Когда-нибудь — да. Скоро ли? Я не знаю…
Она обняла его так крепко, как только могла, а потом пошла домой — одна.
Ричи был дома и смотрел «Субботним вечером в прямом эфире». Бен спал на полу, а Мэйси — на диване.
Элеаноре следовало бы прямиком пойти в спальню, но нужно было заглянуть в ванную. Что означало — пройти между Ричи и телевизором. Дважды.
Войдя в ванную, она стянула волосы на затылке и еще раз хорошенько умылась. А потом двинулась в обратный путь, мимо телевизора. Не поднимая взгляда.
