— Не думаешь в хорошем смысле? Или в плохом?
— Не знаю. — Она перекатилась на живот и уткнулась лицом в ковер. — И так и этак.
Парк помолчал. Она слушала его дыхание. Ей хотелось попросить его держать трубку поближе к губам.
— Я по тебе скучаю, — сказала она.
— Я тут, с тобой.
— Хочу, чтобы ты был здесь. Или я была там. Хочу, чтобы мы могли еще когда-нибудь поговорить, как сейчас. Или увидеться. Ну, то есть на самом деле увидеться. Быть одним, вдвоем.
— Почему бы нет? — спросил он.
Она рассмеялась. И вот тогда осознала, что плачет.
— Элеанора…
— Стой. Не произноси мое имя вот так. Это только делает хуже.
— Делает хуже что?
— Все, — сказала она.
Парк замолчал.
Она села и утерла нос рукавом.
— У тебя есть уменьшительное имя? — спросил он. Это был один из его приемчиков: когда она расстроена или раздражена — поменять тему, заговорить о чем-то приятном.
— Да, — сказала она. — Элеанора.
— Не Нора? Или Элла. Или… Лена. Ты могла бы быть Леной. Или Ленни, или Элли.
— Ты пытаешься придумать мне уменьшительное имя?
— Нет, мне нравится полное. Не хочу лишать тебя ни единого слога.
— Придурок ты. — Она вытерла глаза.
— Элеанора… — сказал Парк. — Почему бы нам не увидеться?
— Боже, не начинай. Я уже почти перестала плакать.
— Скажи мне. Поговори со мной.
— Потому что… Потому что отчим меня убьет.
— Какое ему дело?
— Никакого. Он просто хочет меня убить.
— Почему?
— Перестань спрашивать об этих вещах, — сердито сказала она. Теперь слезы лились неудержимым потоком. — Вечно ты о них спрашиваешь. Зачем? Можно подумать, это ответ на все. Не у каждого есть такая семья, как твоя, знаешь ли. Или твоя жизнь. В твоей жизни у событий есть причины, и люди имеют смысл. Но не в моей. Никто в моей жизни не имеет смысла.
— Даже я? — спросил он.
— Ха. Особенно ты.
— Почему ты так говоришь? — Теперь в его голосе слышалась обида. Что его так обидело?
— Почему, почему, почему… — сказала она.
— Да. Почему. Почему ты вечно на меня злишься?
— Я никогда на тебя не злюсь, — прорыдала она. Как все глупо…
— Злишься, — возразил он. — Вот сейчас, например. Стоит нам только что-то начать, как ты обрушиваешь на меня громы и молнии.
— Начать что?
— Что-то, — сказал он. — Друг с другом. Вот смотри: две минуты назад ты сказала, что скучаешь по мне. И, кажется, это впервые прозвучало без сарказма. И без попыток защищаться. И без намека, что я идиот. А теперь ты на меня рычишь.
— Я не рычу.
— Ты сердишься, — сказал он. — Почему?
Ей не хотелось, чтобы он слышал, как она плачет. Элеанора задержала дыхание. Стало только хуже.
— Элеанора… — позвал он.
Еще хуже.
— Перестань так говорить!
— Что мне тогда сказать? Хочешь, спроси меня: почему? Ну, ты понимаешь. Обещаю ответить на все вопросы.
Его голос звучал огорченно, но не сердито. Элеанора могла припомнить лишь раз, когда Парк говорил сердито. В тот первый день, когда она вошла в автобус.
— Ты можешь спросить меня: почему, — повторил он.
— Да? — она фыркнула.
— Да.
— Ладно. — Элеанора посмотрела на вращающийся столик. На свое отражение в тонированной акрилом столешнице. Она была похожа на толстощекое приведение. Элеанора закрыла глаза. — Почему я вообще тебе нравлюсь?
Парк
Он открыл глаза.
Сел. Встал. Принялся ходить туда-сюда по своей маленькой комнате. Подошел к окну и остановился там — у окна, которое выходило в сторону ее дома. Пусть даже дом стоял на другом конце квартала, и Элеаноры в нем все равно не было. Он прижимал к животу базу телефона.
Она попросила объяснить ей то, что он не мог объяснить даже себе самому.
— Ты не нравишься мне. Ты мне нужна.
Парк ожидал, что она оборвет его. Скажет: «Ха», или: «Боже», или: «Это похоже на какую-нибудь слезливую любовную песенку».
Но Элеанора молчала.
Парк заполз обратно на кровать, уже не заботясь о том, что там услышит Элеанора.
— Возможно, ты спросишь, почему нужна мне, — прошептал он. Впрочем, сейчас даже шептать было необязательно — только шевелить губами и дышать. — Но я не знаю. Только знаю, что это так… Я скучаю по тебе, Элеанора. Хочу быть с тобой все время. Ты самая клевая девчонка, какую я встречал. И самая веселая. И все, что ты делаешь, удивляет меня. Я бы хотел сказать, что именно поэтому ты мне и нравишься. Потому что с тобой я иду выше и дальше… Но думаю, это не все. Еще у тебя рыжие волосы, и мягкие руки… и ты пахнешь как праздничный торт…
