Экспонента - страница 32

Эти новые технологии морских перевозок в сочетании с интернетом, электронной коммерцией и компьютеризированными системами заказов делают логистику все более эффективной. Цепочка поставок «точно в срок» означает, что многое из того, что мы, возможно, купим через неделю, сейчас находится где-то в океане на грузовом судне. Такие огромные компании, как Apple, держат товары — или «товарно-материальные запасы в наличии» — на складе на срок до десяти дней. Компания знает, что через две недели продаст продукцию на миллионы долларов, но эта продукция еще не произведена. Компания может положиться на цифровую сеть интернета, чтобы принять заказ и скоординировать его, и на физическую сеть грузовиков и кораблей, чтобы удовлетворить весь прогнозируемый спрос.

Такие торговые сети способствуют непрестанному развитию и распространению новых технологий. Они позволяют товарам проникать на отдаленные рынки быстрее, чем когда-либо прежде. Новые продукты — новейшие модели телефонов и ноутбуков — могут появиться на всех мировых рынках в один и тот же день. Когда 29 июня 2007 года компания Apple представила свой первый iPhone, устройство продавалось в единственном магазине в Сан-Франциско. К моменту запуска одиннадцатой версии телефона 20 сентября 2019 года он был доставлен жаждущим покупателям в сотни разных городов более чем в тридцати странах мира.

Таким образом, эти сети и есть третий двигатель эпохи экспоненциального роста. По мере того как мир становится все более взаимосвязанным — информацией и транспортными путями, — технологиям все легче распространяться по нему со стремительной скоростью.

Сейчас мы уже можем понять, где находятся истоки новой волны экспоненциальных технологий. Ими движут три взаимно усиливающих друг друга фактора: преобразующая сила обучения на практике, растущее сочетание новых технологий и возникновение новых сетей информации и торговли.

Однако картина не будет полной, если мы не разберемся в экономическом и политическом контексте. Как вы могли заметить, ни одну из этих движущих сил нельзя объяснить без обращения к более широкому набору сдвигов в политике и экономике. В частности, к процессу глобализации. Наша непрекращающаяся способность учиться на практике основана на постоянно растущем международном спросе на товары. Стандартизация деталей, программного обеспечения и технологических протоколов отчасти обусловлена появлением глобальных институтов по стандартизации. Рост торговых сетей связан как с развитием новых рынков, так и с появлением новых технологий. Технологии, политика и экономика взаимосвязаны. Фактически мы можем проследить взаимное усиление экспоненциальных технологий и глобализации. Закон Мура был сформулирован в 1965 году, а первый международный контейнеровоз отплыл из Нью-Джерси в марте 1966 года.

Следовательно, чтобы понять истоки экспоненциальных изменений, нам необходимо заглянуть за пределы технологий. Когда ставшие отличительной чертой экспоненциальной эпохи технологии еще только зарождались и не успели по-настоящему заявить о себе, новая политическая ортодоксия входила в пору своего становления. По мнению историка экономики Биньямина Аппельбаума, именно в конце 1960-х — начале 1970-х годов экономисты в США начали «играть главную роль в формировании государственной политики»[92]. До этого экономисты существовали на академической периферии и в недрах центральных банков. Но в 1970-х все изменилось.

Это хорошо известная история. Богатые страны подверглись токсичному сочетанию низкого экономического роста и высокой инфляции, известному как «стагфляция». Волны забастовок и топливных кризисов разъедали доверие к западным правительствам. Когда вера в правительство пробила новый минимум, избиратели и политики бросились искать другой способ ведения дел. Все было готово к возникновению новой экономической школы, знаменосцем которой стал профессор Чикагского университета Милтон Фридман.

Фридман верил, что рынки будут работать лучше, если государство перестанет стоять у них на пути. После окончания Второй мировой войны правительства западных стран приняли довольно интервенционистский подход к своей экономике. До 1979 года верхняя ставка подоходного налога, выплачиваемого на доходы от инвестиций, составляла 98% в Великобритании и 70% в США. В Великобритании во второй половине 1970-х годов базовая ставка налога составляла 33%. А с высокими налогами пришло и ручное управление: национализация отраслей, жесткое регулирование и интервенционистская промышленная политика. Но сторонники Фридмана выступали за другой подход. Ослабив регулирование и снизив налоги, правительства могли высвободить силу рынка и вернуть высокий экономический рост и управляемую инфляцию. Эта дружественная рынку идеология нашла свое отражение в знаменитой доктрине Фридмана, согласно которой социальная ответственность корпораций и делового сектора заключается в увеличении прибыли, и не более того