Однако премьер слишком амбициозен, чтобы отойти в сторонку: Эрдоган считает, что партия — это он. «Имеет право, поскольку почти из 50 процентов голосов, которые ПСР получила на прошлых выборах, около половины было отдано персонально за Эрдогана», — говорит Эльвин Бунтюрк. Поэтому любая критика в его адрес или относительно его инициатив воспринимается Эрдоганом в штыки. Если сейчас премьер-министр продолжит занимать жесткую позицию и откажется уходить в отставку, то революции, скорее всего, не будет (согласно опросу стамбульского университета Бигли, 80% демонстрантов выступают против идеи военного переворота), однако партию ждут неприятные последствия. В 2014 году в стране состоятся муниципальные выборы, и если оппозиция сможет выставить единого кандидата, то впервые за много лет Стамбул может возглавить противник Эрдогана. А в Турции есть поговорка: «Кто выигрывает Стамбул, тот выигрывает и следующие выборы».
График
Рост ВВП Турции за время правления Эрдогана (в ценах 2005 года)
Карта
Турция возвращается на пространство Османской империи
Рахматуллин Рустам,
координатор общественного движения «Архнадзор»
Система принятия решений в правительстве Собянина заточена под любой поворот событий. Она пригодна для реванша вандализма в отношении старой Москвы так же, как и для торжества консервации
Дом Болконского на Воздвиженке в процессе «реконструкции»
Фото: Архнадзор
В этом году старая Москва опять несет критические потери.
Прямо в новогоднюю ночь, дурным предзнаменованием всего дальнейшего, были снесены постройки «черного двора» Новоекатерининской больницы на Страстном бульваре, 15.
Дом Мельникова (Кривоарбатский переулок, 10) пошел трещинами, а на меже его двора вырыт котлован, продолжается стройка на месте снесенного в прошлом году дома Мельгунова (Арбат, 41).
В ночь на 10 марта началось и неумолимо продвигается вперед уничтожение дома Болконского (Воздвиженка, 9).
В ночь на 31 мая разом разрушена половина Кругового депо Николаевского (Ленинградского) вокзала в глубине Комсомольской площади (дом 3/30).
Между этими событиями было еще и строительство вертолетной площадки в Тайницком саду Кремля.
На внешний взглаяд, это откат в 2000-е годы. Митинговый лозунг 2011 года, родившийся после сноса усадьбы Шаховских и Соборной мечети: «Сергей Семеныч, не будь Юрмихалычем», — хочется переписать в том смысле, что Сергей Семенович стал им. Но это недостоверная и контрподуктивная картина происходящего.
Федеральное управление
Завоевания московской градозащиты накануне и после отставки Лужкова неоспоримы. Это не только адресные (Боровицкая и Хитровская площади, Провиантские склады, Синодальный дом, дом Быкова, палаты Гурьевых, Расстрельный дом, Театральный дом Поленова, типография Лисицкого, гостиница Шевалье…), но и системные успехи. Утверждение тысячи территорий памятников после критики Генплана, переход заказа градрегламентов исторического центра из архитектурного ведомства в охранное, утверждение императивного (одностороннего, а не договорного) порядка выдачи охранных обязательств, расторжение сотен инвестиционных контрактов — все это вкупе с градозащитной риторикой власти дало старой Москве новый шанс. Но это не победа, это лишь ее залоги.
Главный из них — отсутствие перспективы у вандализма. Что прекрасно видно на примерах Казани, Екатеринбурга, Нижнего Новгорода. Исчерпана стратегия сырьевого отношения к исторической недвижимости, то есть стратегия извлечения дохода и сверхдохода из нее через ее уничтожение или трансформацию. А любой тактический успех вандальной партии вызывает усиление антивандального движения.
Но у Москвы есть коренное отличие — столичность. Смещение Лужкова означало возвращение столичности в столицу. Губернатор, конфликтовавший с Кремлем, превращал столицу в провинцию. Все в этой провинции, включая архитектуру, было лужковским, а не «царским». Вот ясная картинка: до последних лет Кремль не подсвечивался по ночам, а по периметру Кремля все сияло. Сегодня в городе нет власти, кроме кремлевской, она лишь опосредована властью наместника, а в собственных стенах и рядом с ними Кремль распоряжается в обход мэра.
