Левиафан улыбался и поглаживал обиженную девушку. Затем он сел на бортик джакузи и посадил ее к себе на колено.
– Я бы тоже не полез в женские разборки, – восторженно сообщил он.
– Да с тобой вообще все понятно! Ты полезешь куда угодно, только не помогать мне! – гадким голосом сказала Лилит.
– Ох, – послышался удивленный возглас вампира. – Как тебе не стыдно, милая! Не хочу набиваться на комплементы, но прошу заметить, мисс, я уже не раз спорил с твоей судьбой, которая так старательно тащит к тебе в гости смерть. И пока я всегда побеждал, в противном случае ты была бы уже в объятиях ада! А женские разборки – это очень опасная штука, как ты и сама сказала, страдают больше всего те, кто пытается разнять и утихомирить разгневавшихся дам. Хотя была бы ты в тот момент со мной, я бы не допустил этого. Девушки, такие хрупкие, такие безумные, по-моему мнению, не должны выяснять что-то с помощью рукоприкладства, чего вы делать совершенно не умеете к тому же. Женщины на протяжении веков так умело забалтывали всех, кого хотели, и я с трудом поверю, что в настоящее время вы разучились разговаривать. Драка – это мужское занятие, не потому что мы не умеем разговаривать, а потому что такие взаимоотношения устанавливались с момента, когда люди еще жили в пещерах и делали палки-копалки. Мужская особь, неважно в мире животных или в мире людей, всегда должна уметь и быть готовой ответить другому самцу. Мужчины демонстрировали друг другу силу, кто сильнее тот и прав. Женщины обходились своим мозгом и языком, и у них это получалось так идеально, так же как и у мужчин размахивать кулаками. Так что, на самом деле, для меня дико наблюдать женскую драку, тем более как вы это делаете, честно говоря, плакать хочется. Вообще, драка – это прерогатива животных, к нашему великому счастью они не умеют говорить, и с помощью агрессивного поведения они добиваются самку, охраняют территорию и защищают детенышей. Но люди, которые так старательно кричат на каждом углу, что они не животные, опускаются до их уровня, только хуже, размахивая кулаками. Но опять же, мужскому населению это простительно, нам просто нравится получать по лицу или наоборот раздавать.
– Ха-ха, – рассмеялась Лилит. – мужскому населению?
– Ну да, а что смешного? – изумился Левиафан, разглядывая сверкающие глаза девушки.
Она ерзала у него на коленях и смеялась.
– Мне просто кажется, что мужское население в настоящее время вовсе не мужское! Мое поколение ужасно, но то, что идет после меня, не поддается описанию! Там нет мужчин, там жалкое подобие. Я уже настолько на них насмотрелась во всяких заведениях и на улицах, это ужас! В университете чаще всего начиналось представление уродцев и доходяг. Это не ребята, это спирохеты с тончайшими ножками, примерно такие же по размеру, как мои руки, такая же сигарета торчала у этой спирохеты изо рта, а из под футболки тридцать восьмого размера висели тоненькие ручки…И вот это вот мужчина? Это экспонат по анатомии! И они не способны защищать и отстаивать кого-либо или что-либо, да и вообще вести себя, как мужчины. Я тебя уверяю, им не нравится получать по лицу, хоть они и умеют только это!
– Ну, так ты можешь расслабиться! – улыбнулся Левиафан – У тебя есть я! Смотри, даже мышцы есть и тут, и тут…Короче, на спирохету с сигаретой или экспонат по анатомии я совсем не похож!
Лилит с улыбкой смотрела на само выражающегося мужчину, на его легкую улыбку, на его руки, и все больше понимала, что он действительно, именно тот мужчина, которого она хотела бы всегда видеть рядом с собой.
– Милая, а что ты сегодня исполняла? – прищурив глаза, спросил он.
– О чем ты? – Лилит не очень поняла вопрос.
– Я о твоем танце… Такое ощущение было, что у тебя ноги деревянные и совершенно не умеют гнуться… Что это было?
– А, – улыбнулась Лилит. – Я занималась пять лет гимнастикой, для меня не проблема согнуться как угодно, или исполнить ласточку, грубо говоря, на канате. Мне нравилось, но к семнадцати годам надоело. Даже не надоело, просто я не нашла в этом смысла. Такому умению в моем будущем места нет, поэтому решила бросить. Хе-хе…а ноги до сих пор так умеют делать!
