Еретик продолжал демонстрировать свою власть; он ездил по всей стране, выступал перед людьми и призывал их присоединяться к его ереси. Это были самые темные дни. Люди были сбиты с толку, не зная, кому отдать предпочтение — своим богам или своему хилому царю и его бесстыдно прекрасной жене. То были дни скорби и мучений, лицемерия, сожалений и страха перед гневом небес. Но слова «любовь» и «радость» делали свое дело. Местное начальство пренебрегало своими обязанностями и использовало граждан для собственного удовольствия. Всю страну охватили мятежи. Враги больше не боялись нас и начали угрожать нашим границам. Когда номархи[21] просили помощи, вместо солдат им присылали поэмы. Они умирали как мученики, с последним вздохом посылая проклятия вероломному еретику. Поток товаров, стекавшихся в Египет со всего света, иссяк, рынки пустовали, купцы бедствовали, а страна голодала. Я кричал людям:
— На нас пало проклятие Амона! Мы должны уничтожить еретика, иначе все погибнем в войне!
И все же я продолжал искать мира, дабы избавить страну от ужасов войны. Я предстал перед царицей-матерью Тийей.
— Я горюю и скорблю, верховный жрец Амона, — сказала она.
— Я больше не верховный жрец. — Меня охватила горечь. — Теперь я — преследуемый беглец.
— Я молю богов о милосердии, — заикаясь, выдавила она.
— Вы должны что-то сделать. Эхнатон — ваш сын, он любит вас. Вы в ответе за случившееся. Остерегите его, пока гражданская война не уничтожила все, что нам дорого.
Когда я напомнил царице о ее ответственности, она рассердилась и сказала:
— Я решила ехать в новую столицу, Ахетатон[22].
Царица Тийя действительно предприняла некоторые усилия, но не смогла исправить содеянное. Я не отчаялся и сам поехал в Ахетатон, несмотря на опасность этого предприятия. Там я встретился с приближенными еретика.
— Я предъявляю вам ультиматум, — сказал я. — Люди ждут моего сигнала, чтобы напасть на вас. Я прибыл с целью сделать последнюю попытку спасти то, что можно, без разрушения и кровопролития. Я дам вам немного времени на раздумье в надежде, что вы образумитесь и вспомните свой долг.
Похоже, они действительно образумились и вскоре откликнулись на мое предложение; при этом каждый преследовал свои цели. Но страна была спасена от катастрофы. Они встретились с еретиком и предъявили ему два категорических требования — объявить свободу вероисповедания и послать армию для защиты империи от врагов, начавших нарушать наши границы. Безумный царь отказал им. Тогда они предложили Эхнатону отречься от престола в обмен на право сохранить свою веру и исповедовать ее там, где он пожелает. И снова их предложение было отвергнуто. Но после этого Эхнатон назначил соправителем своего брата Семнехкара. Мы отменили его указ и передали престол Тутанхамону. Сторонники еретика оставили его и присягнули новому фараону. Вскоре во всей стране удалось восстановить порядок, причем без войны и кровопролития. Мы побороли желание отомстить безумцу, его жене и тем, кто сохранил им преданность.
Почитатели Амона торопились в храмы, открывшиеся после долгого запустения. Кошмар кончился, и жизнь начала возвращаться в нормальное русло. Что же касается еретика, то он, снедаемый безумием, заболел и умер, разочаровавшись в своем боге и потеряв на него надежду. Он оставил после себя порочную жену, обреченную на одиночество и сожаления о прошлом.
Верховный жрец долго смотрел на меня молча, а затем продолжил:
— Мы все еще лечимся. Для полного выздоровления нужно время и большие усилия. Сосчитать наши потери внутри империи и за ее пределами невозможно. Как это случилось? Как мог испорченный, безумный человек причинить стране такие мучения? — Он немного помолчал, а потом закончил: — Это правдивый рассказ. Запиши его дословно. И передай мой горячий привет твоему дорогому отцу.
