На самых ранних стадиях эдипова комплекса у младенца появляются фантазии, что мать содержит в себе пенис отца или отца целиком и что отец объединяется с грудями и вагиной матери, и все это происходит в состоянии постоянного удовлетворения желаний. Для Леона чувство исключенности и фрустрации должно было колоссально усилиться из-за того, что новый младенец, реально находящийся внутри матери, наслаждался всем тем, что, согласно его фантазиям, дарует материнское нутро.
На первом месте для Леона была проблема отдельности. Беременность матери, когда ему было 4 месяца, совпала с неправильным, с точки зрения его развития, временем, когда ему все еще нужны были исключительные отношения для принятия проекций после катастрофического начала его жизни. Он все еще был на параноидно-шизоидной позиции, на грани депрессивной позиции, старые отношения с частичными объектами накладывались на только что появившиеся отношения с целостными объектами. Ощущение «уходящего» аналитика прошло по нему волнами шока. Он почувствовал себя выброшенным и немедленно совершил нападение (неприличный жест пальцами) на беременную мать. Вся его нежность в отношениях 1:1, которых он так желал со своей матерью, исчезла и сменилась жестокой ненавистью. Беременную, Леон ее не любил, и когда он ощущал ее страдания, то чувствовал, что горе, большее, чем он способен вынести, делает его сердитым и тревожным. Его Эго не справлялось: его дергала и крутила череда неуправляемых эмоций. Когда недалеко от начала его анализа была отменена одна сессия, ему даже пришлось разбить свои очки и не явиться. Теперь, когда его Эго стало несколько крепче, он смог позволить отдельным элементам своего эдипова комплекса вернуться, увидеть мать, нового младенца и отца — все то, что влияло на его собственную идентичность. Вместо бесполости, вместо того чтобы смотреть на мир через очки матери или отца из-за того, что он находился в состоянии проективной идентификации то с одним, то с другим из них, в нем впервые появилось настоящее мальчишество, хоть он и не смог поддерживать его долго. Он скоро снова оказался в конфликте: идти вперед или отступать. С приближением перерыва он разметал все свои эдипальные переживания, и они были невидимыми, когда он вставлял себя в порядке всемогущей фантазии в объекты или между объектов, с которыми он оставался и которые были его подушками безопасности.
Подушки Леона — это десексуализованные родители, которых он удерживает врозь друг от друга, но близко к себе, — комфортные остатки, из которых пугающие компоненты были изгнаны на пол и на дверь. Поскольку эти изгнанные объекты были так мелко фрагментированы или сведены просто в узоры, то природу происшедшего сексуального расщепления трудно увидеть. У других пациентов, похожих на Леона, для которых точку фиксации представляют самые ранние стадии эдипова комплекса, это более возможно. Мелани Кляйн пишет: «Это [комбинированная родительская фигура] — одно из фантазийных образований, характерных для самых ранних стадий эдипова комплекса, и если оно сохраняет свою силу, оно отрицательно влияет как на объектные отношения, так и на сексуальное развитие» (Klein, 1952, p. 55).
С моей точки зрения, крайне важной чертой этой констелляции является то, что проективная идентификация, которая нацелена на то, чтобы разделить и атаковать сексуальных родителей, раскалывает на части некую комбинацию. Поскольку эмоциональный уровень ранний, объекты, которые раскалываются, в любом случае уже искажены невозвращенными проекциями. Но в результате того, что они расколоты, и в результате дальнейших проекций уничтожаются их гетеросексуальные прокреативные свойства, и пациент взамен получает патологические сексуальные объекты — искаженные, неполные и поврежденные. Часто отец рассматривается не как отец или муж, а как садистическая фаллическая мужская фигура, а мать становится слабой открытой мазахистической женской фигурой, причем оба ощущаются как открытые для гомосексуальных альянсов, направленных против противоположного пола. Эти фантазии настолько всемогущи, что пациент верит, что он достиг разделения полов, у него, например, появляются сновидения и упоминания о женщинах, но всегда в окружении других женщин или девочек, а мужчины, в свою очередь, всегда в окружении мужчин или мальчиков.
