Билли изошел восторгом, словно жидкостью, которой он окрестил Великую Блудницу.
О радость! Его кампания против Вавилона, которую так неоднозначно воспринимали на Земле, одобрена Небесами!
— Что я должен сделать?
Из ящика с рыбацкой утварью ангел извлек блок сложенной гармошкой бумаги для компьютера.
— Здесь сценарий казни Шейлы. — Он сунул распечатку Билли. — Я сам его написал. Вы не сожжете ее. Вместо этого вы дадите ей тетрадотоксин — нектар зомби. — Из складок одежды ангел извлек зеленый стеклянный пузырек с фотографией Шейлы и поставил его на землю. — Она уснет прямо на арене. Толпа решит, что она умерла. Не беспокойтесь, это лишь легкая разновидность летаргического сна. После вы отдадите ее кому захотите. Мужу, например. Она проснется жива-живехонька. Таким образом ваш самый большой грех, Билли Милк, карающий невинных, будет полностью искуплен.
— Искуплен? — Сердце Билли выделывало восторженные пируэты.
— Ваша душа станет чистой, как этот канал.
— Но скажите, она действительно… — Билли взглянул на первую страницу рукописи: «По бескрайнему полю плывет телега с сеном, влекомая маленьким осликом…», — божественна?
— Трудно сказать. Что-то в этом роде. О, клюет! — Ангел с энтузиазмом принялся сматывать леску, и вскоре из воды показалась светящаяся морская звезда. Она отчаянно дергалась, пытаясь освободиться, разбрызгивая воду своими шестью лучами. — Многие уверяют, что Джули Кац — действительно божество.
«Шесть лучей, — подумал Билли. — Шестиконечная звезда, как у евреев».
— В таком случае перед казнью мы должны оказывать ей всевозможные знаки внимания. Должны обращаться с ней как с истинной дочерью Бога. Выполнять все ее последние желания.
— В пределах разумного, — отозвался ангел, бросив звезду на свежую прибрежную травку. — Устройте ей встречу с подругой, этой Спаркс.
— А с мужем?
— Тоже можно, но не позволяйте никому совать нос в его прошлое. Он раньше был неопределенщиком. Более того, проповедовал. Отвратительная секта.
Билли схватил пузырек с тетрадотоксином. План, составленный самим Богом, сценарий, написанный ангелом! И все же…
— Так, значит, она впадет в забытье?
— Верно.
— А они подумают, что она умерла.
— Именно.
— Разновидность летаргического сна.
— Совершенно верно.
— Хорошо. Прекрасно. Вот только…
— Только где же развязка, которой все так ждут? — предвосхитил ангел вопрос Билли. — Где зрелище? Доверьтесь мне. Мой сценарий драматичен, не то слово. Тут и гвозди, и крест. Вы, наверное, читали Библию? Евангелие от Матфея, 27:48? «И тотчас побежал один из них, взял губку, напоил уксусом, — ангел положил на рукопись свою мягкую белую РУКУ, — и, наложив на трость…»
— «Давал ему пить», — подхватил Билли.
— Аналогичным образом ваш палач даст Шейле из «Луны» губку, напоенную тетрадотоксином.
— Вы хотите сказать, что она будет…
— Распята, — подсказал ангел.
— Распята? — удивился Билли. Распята? Его паства не допустит распятия, этой священной казни, ведь они считают эту женщину посланницей Сатаны. — Да, но…
— Не беспокойтесь. У вашего человека будет масса времени, чтобы дать ей наркотик. На кресте человек погибает как минимум через четыре часа.
— Но люди…
— Ах да, люди. Им не понравится идея распятия, да? — угадал его мысли ангел. — Но распятия как такового и не будет.
Билли облегченно улыбнулся. Как же все-таки здорово, что Небеса так его понимают!
— Да, да, только Спаситель достоин распятия, — закивал он.
— Именно поэтому она будет антираспята, — выдал ангел. — Антираспятие для Антихриста.
— Антираспятие? Нечто противоположное распятию?
— Именно.
— И в чем разница? — озадаченно спросил Билли.
— Разница в том, что первое вы называете распятием, — авторитетно пояснил ангел, — а второе — антираспятием.
«Антираспятие для Антихриста», — грустно повторяла про себя Джули, входя вслед за Оливером Хорроксом через массивную цилиндрическую дверь в комнату для свиданий. С потолка лился голубоватый свет люминесцентных ламп, а из четырех углов на нее смотрели объективы встроенных видеокамер. Антираспятие для Антихриста — вот так новость сообщил ей тюремщик! Что это: правда или обычная сплетня? Выходит, ее враги решили обратиться к первоисточнику и завтра на глазах у всего города ее прибьют гвоздями к кресту и оставят умирать. Не сожгут, а прибьют гвоздями. Просто Пиррова победа: с раскаленной сковородки — на крест. Молочный свет ламп равномерно заполнял пространство комнаты, заставляя забыть, что снаружи сейчас поздний вечер. Для неевреев — суббота, для евреев — воскресенье. Вдоль левой стены, задрав подбородки и поджав губы, стояли семь вооруженных до зубов охранников. Хоррокс провел ее в центр комнаты, и Джули, не обращаясь ни к кому конкретно, сложила ладони — живую левую с фантомом правой — и горячо помолилась, чтобы ближайшие двадцать минут прошли спокойно, чтобы все обошлось без неловкости и истерик.
