|
| From there he had set forth for America, the land of promise. | А оттуда он переправился в Америку, эту землю обетованную. |
| Arrived in this country, he had made his way, by slow stages, from New York to Philadelphia, and thence westward, working for a time in the various glass factories in Pennsylvania. | Прибыв сюда, он сначала подался из Нью-Йорка в Филадельфию, а потом и дальше на Запад; некоторое время он работал на стекольных заводах в Пенсильвании. |
| In one romantic village of this new world he had found his heart's ideal. | В одной живописной деревушке этого нового света он обрел подругу жизни, о какой всегда мечтал. |
| With her, a simple American girl of German extraction, he had removed to Youngstown, and thence to Columbus, each time following a glass manufacturer by the name of Hammond, whose business prospered and waned by turns. | Это была скромная молодая американка немецкого происхождения, и с нею он переехал в Янгстаун, а затем в Колумбус, все время следуя за стекольным фабрикантом по фамилии Хеммонд, чьи дела то процветали, то приходили в упадок. |
| Gerhardt was an honest man, and he liked to think that others appreciated his integrity. | Герхардт был человек честный, и ему приятно было, что люди ценят его неспособность кривить душой. |
| "William," his employer used to say to him, "I want you because I can trust you," and this, to him, was more than silver and gold. | - Уильям, - нередко говорил ему хозяин, - я хочу, чтобы ты у меня работал, потому что могу на тебя положиться. |
| This honesty, like his religious convictions, was wholly due to inheritance. | И эта похвала была для Г ерхардта дороже золота. Его честность, как и религиозные убеждения, была заложена в нем с детства, вошла в плоть и кровь. |
| He had never reasoned about it. | Герхардт никогда над этим не задумывался. |
| Father and grandfather before him were sturdy German artisans, who had never cheated anybody out of a dollar, and this honesty of intention came into his veins undiminished. | Его отец и дед были добропорядочные немецкие ремесленники, они ни разу никого ни на грош не обсчитали, и эта упрямая честность полностью передалась ему. |
| His Lutheran proclivities had been strengthened by years of church-going and the religious observances of home life, In his father's cottage the influence of the Lutheran minister had been all-powerful; he had inherited the feeling that the Lutheran Church was a perfect institution, and that its teachings were of all-importance when it came to the issue of the future life. | Он был истый лютеранин - аккуратное посещение церкви и соблюдение всех домашних обрядов укрепило за многие годы его взгляды и верования. В доме его отца слово священника было законом, и Г ерхардт унаследовал убеждение, что лютеранская церковь безупречна и ее учение о загробной жизни непогрешимо и непререкаемо. |
| His wife, nominally of the Mennonite faith, was quite willing to accept her husband's creed. | Жена его, формально исповедовавшая учение меннонитов, охотно приняла вероисповедание мужа. |
| And so his household became a God-fearing one; wherever they went their first public step was to ally themselves with the local Lutheran church, and the minister was always a welcome guest in the Gerhardt home. | Итак, семейство было вполне богобоязненное. Куда бы не приезжали Герхардты, они прежде всего вступали в число прихожан местной лютеранской церкви, и священник становился желанным гостем в их доме. |
| Pastor Wundt, the shepherd of the Columbus church, was a sincere and ardent Christian, but his bigotry and hard-and-fast orthodoxy made him intolerant. | Мистер Вундт, пастырь лютеран города Колумбуса, был искренним и ревностным христианином, и притом слепым, нетерпимым фанатиком. |
| He considered that the members of his flock were jeopardizing their eternal salvation if they danced, played cards, or went to theaters, and he did not hesitate to declare vociferously that hell was yawning for those who disobeyed his injunctions. | Он полагал, что, танцуя, играя в карты или посещая театр, его прихожане рискуют спасением души, и без колебаний, во всю силу своих легких провозглашал, что те, кто не повинуется его предписаниям, будут ввергнуты в ад. |
