Но мистер Бакл не мог признаться в этом. По сути, выяснилось, что он вообще ничего не может сказать. Вместо этого он снова принялся намазывать маслом те куски хлеба, которые вначале отложил, и так углубился в это занятие, что, даже заговорив, продолжал густо накладывать масло на хлеб, словно цемент на кирпич.
— Наша сделка состоит в том, что вы остаетесь у меня лакеем. А от вас я жду уважения, Джек Мэггс.
— Да, сэр.
— Вас это удовлетворяет?
— О да, сэр.
— Поскольку вы сегодня свободны, я хотел бы попросить вас почистить мое столовое серебро.
— Да, сэр.
— Нужное для этого тряпье вы найдете в маленькой кладовой мистера Спинкса. Миссис Хавстерс вам все покажет.
— К слову сказать, мистер Бакл, вы владеете тем, что я бы назвал моим маленьким секретом.
Мистер Бакл не стал уходить от ответа.
— Все будет так, как ему надлежит быть, Мэггс. Вам не следует бояться.
— Что вы этим хотите сказать?
Перси Бакл посмотрел на него, и впервые за все время их общения он выдержал взгляд своего лакея.
— Я хочу сказать, — ответил он, — что вам не следует бояться.
Получив такое неопределенное заверение, Джек удалился.
Двумя часами позже Констебл нашел его в дальней гостиной перед потускневшим серебряным сервизом. Пока рука Мэггса еще не прикоснулась ни к одному из предметов.
— Добрый день, — поздоровался Констебл и сел. Мэггс угрюмо кивнул и принялся чистить орнамент из дубовых листьев на пузатом георгианском чайнике.
Констебл, поставив острые локти на стол, приготовился к беседе.
— Вы не слуга, мистер Мэггс, — начал он. — Вы делаете себя несчастным, притворяясь слугой.
Джек Мэггс внимательно слушал его.
— Вы пришли на Грэйт-Куин-стрит с «рекомендацией» к Генри Фиппсу. Не найдя его, вы решили остаться здесь и ждать его.
Мэггс по-прежнему молчал.
— Я могу найти его вам, если вы хотите, чтобы я это сделал.
— Вы можете найти Генри Фиппса?
— Дорогой мистер Мэггс, это не то, что я бы вам посоветовал делать.
Это было сказано очень мягко, с искренней озабоченностью, хотя не без явного расчета, что это заденет Джека Мэггса.
— Могу я знать причину такой привязанности к этому джентльмену? — далее продолжил Констебл.
— Личная причина, — холодно ответил Мэггс.
— Тогда я бы отказался от такого знакомства.
— О, вы отказались бы, не так ли, приятель?
Констебл не то чтобы вздохнул, но плечи его опустились, и он погрузился в печальное молчание, которое дало свои результаты.
— Вы хорошо знаете его? — наконец прервал молчание Мэггс.
— Я знаю его друзей, это так.
— Они могут отвести меня к нему?
— Не следует наносить неожиданные визиты джентльменам, мистер Мэггс.
— В таком случае, скажите, вы можете передать ему письмо?
— Это вполне возможно.
— А ваши друзья смогут передать мне ответ мистера Фиппса или же устроить мне встречу с ним?
— Если мои друзья найдут его, то смогут передать вашу записку. Большего я не обещаю.
— Это больше, чем записка. Попросите ваших друзей передать ему, что Джек ждет его. Скажите им, что я буду ждать его. Нет, не так. Пусть они просто сообщат ему, что у них есть для него некоторые бумаги от меня. Я передам их им перед тем, как они встретятся с ним, и, прошу, пусть они подождут, пока он прочитает эти бумаги. Они могут подождать, скажем, один час? Я им хорошо заплачу.
На губах Констебла было подобие улыбки.
— Мои друзья — это мои друзья. Они не берут платы за услуги, мистер Мэггс.
— Вы тотчас свяжетесь с ними?
— Я встречусь с ними в понедельник. — Констебл устало поднялся. — В свой свободный день.
Но до понедельника было еще три дня. Мэггсу казалось невозможным ждать еще три дня.
