Накануне поздно вечером он отправился на поиски такой же бутылки и был пойман хозяином. Пьяный, он обругал хозяйский сервиз «Трафальгар Доултон». Воинственно настроенный, ни много ни мало, как признался хозяину, что он вор.
Теперь же, поднявшись с постели, он осознавал, в какой степени отныне его безопасность будет зависеть от чьей-то доброй воли. Таким образом, незаметно и устало, он сам снова превратил себя в ливрейного лакея. Он побрился холодной водой из щербатой миски для изготовления пудингов, вытер, как мог, губкой грязь со своей ливреи, — а значит, не очень тщательно, — намочил волосы и попытался привести в прежний порядок, для чего пришлось щедро напудрить их, чтобы не было видно архитектурных изъянов. И все это время в голове вертелась мысль, что пора ему устранить все шероховатости в отношениях со своим благодетелем.
Спускаясь по внутренней лестнице, он увидел, как Мерси вышла из столовой. Он постарался бесшумно прокрасться по коридору мимо двери, но замешкался.
— Джек Мэггс? Это вы, Джек Мэггс? — окликнул его из столовой хозяин.
— Да, сэр, — ответил он. — Иду, сэр. — Оказавшись перед Перси Баклом, он со смятением почувствовал, каким холодным был его тон.
— Станьте вон там, — повелительно сказал Перси Бакл. — У этой стены.
Это было для Джека Мэггса почти невыполнимым приказом, хотя он понимал, какими последствиями грозит его невыполнение.
— Я шел в кухню.
— Знаю. Станьте к стене.
Джек чуть попятился, но не смог заставить себя стать спиной к стене.
— Что еще, сэр?
Перси Бакл сделал, вид, что не заметил его сопротивления:
— Вы будете смотреть, как я ем, — сказал он, не обращаясь прямо к Мэггсу, и если бы он не повысил свой тонкий голос, то можно было бы подумать, что он разговаривает сам с собой, ту Вы увидите, как я буду есть свою копченую рыбу из дешевого старого сервиза «Трафальгар Доултон».
За этими словами последовала длинная пауза, во время которой стало очевидным, насколько оскорбленным чувствовал себя мистер Бакл. Его не надо было так оскорблять, подумал Джек: серебро на столе за завтраком явно подтверждало недобрые предчувствия Мэггса еще вчера. Сервиз не стоит того, чтобы его красть. О его низком качестве Перси Бакл как не знал, так и не узнает. Он сидел за столом, пил свой чай с молоком и время от времени бросал кусочки рыбы пятнистой кошке, вертевшейся около его ног.
— Вы не пойдете сегодня утром к мистеру Отсу.
— О? Почему, сэр?
— Это не ваше дело, Джек Мэггс.
Джек Мэггс не хотел снова спорить. Он хотел согласия, и поэтому его ошеломило заявление, что сеансы гипноза прекращаются. Он не мог терять ни единого дня.
— При всем уважении, сэр… — начал он.
— Уважение, Джек Мэггс, это главное.
— Да, сэр, это так. Это важная вещь, сэр. — Если его улыбка показалась странной, то он этого не хотел. Он всего лишь хотел показать свою добрую волю. — Но у меня договор с мистером Отсом, и я надеялся, что он проявит уважение к нему. Ведь я здесь, не так ли? Я жду его.
— Джентльмен — любитель праздной жизни.
— О, я знаю, что я не джентльмен, сэр, я слуга, и у меня нет праздного времени, но я дал ему в обмен две недели моей жизни, сэр. Такой была наша сделка с ним. Если этот джентльмен не позовет меня в эти два дня, то это будет за его счет. Я же буду считать, что я их ему отдал.
— А как же с нашей сделкой?
— Я не хочу с вами ссориться, сэр. Вы лучший из хозяев, которых мне довелось знать. Сделка у меня была только с мистером Тобиасом Отсом.
Добавляя в чай сахар, а затем размешивая его, Перси Бакл постарался сделать из этого целое театральное действие. Когда он убедился, что все сделано так, как следует, он наконец положил ложку на блюдце.
— Джек Мэггс, вы носите мою ливрею.
— Да, сэр. И с гордостью, сэр. Это сущая правда. — Перси Бакл промокнул салфеткой усы.
— В таком случае я хотел бы, чтобы человек в вашем положении оказывал уважение человеку в моем положении.
— Справедливо сказано, сэр, но что конкретно вы имеете в виду?
— Человека в вашем положении, — начал хозяин.
— Понятно, — перебил его Джек Мэггс. — Что вы понимаете под этим? Давайте называть вещи своими именами, сэр. И признайтесь: вы видели мою спину?
