— У них лопнули глаза?
— Нет, кинескопы.
— Мирон Яковлевич, вы пересказываете юмористическую повесть или фантастический роман?
— Я делюсь фактами, которые поразили мир.
— У вас, говорят, тоже в руках вода закипает?
— Сергей Георгиевич, вы человек несовременный.
— Это почему же?
— Вас не интересуют современные поиски духа: экстрасенсорная связь, телепатия, биополе, внеземные цивилизации, снежный человек…
Я бы вскипел, если бы по этому поводу не перекипел уже тысячу раз. Мода на какие-нибудь джинсы меня смешит, интеллектуальная мода — бесит.
Ах, телепатия, передача мыслей на расстояние. Господи, да вы сперва родите се, достойную мысль, а уж как передать на расстояние, додумаемся; пешком отнесем, коли стоящая мысль; впрочем, уже додумались и не только мысли, но и картинки передают, и бессмыслицу; ну а если нет расстояния, если близко, если рядом, то что — не будем передавать эту мысль, уже неинтересно, и дело, оказывается, не в мысли, а в расстоянии? Ах, биополе… Ну а другое поле, миллионы полей, тоже, кстати, био, где растут хлеб, овощи и травы; разве они, кормящие нас, неинтересны; разве о них не болит душа уж хотя бы потому, что до сих пор толком не ведаем, как и кому их обрабатывать — эти заросшие биополя средней России? Ах, внеземные цивилизации… Но, может, сперва поискать ее тут, на земле, в какой-нибудь деревне Новая Бедолага среди непролазной грязи дорог, или в каком-то поселке Трезвогорске, пропахшем самогоном, или в современных жилмассивах с бельем на балконах и порезанными лифтами, с пьяными песнями вечерних компаний и хулиганствующими подростками — может, сперва тут поискать цивилизацию? Ах, пришельцы из космоса… Боже, сколько страждущих и одиноких людей жаждут появления пришельцев, не из космоса, а хотя бы с родного предприятия, из жилконторы, из соседней квартиры? Ах, экспедиция за снежным человеком… А может, организуем экспедицию к сотням тысяч, если не к миллионам, брошенных в деревнях стариков, которые, в сущности, тоже одичали и превратились в снежных людей, поскольку зимами их заносит под самую крышу…
Я глянул на Смиритского: заметил ли мое очередное погружение в себя? Видимо, эти тихие вспышки как-то отражаются на моем лице. Злобой, что ли?
— Мирон Яковлевич, пожалуй, вы правы — человек я не современный. Знаете почему? Хочу покорить время.
— Не понял.
Я и не сомневался: модники не любят абстрактных мыслей. Выдать бы ему что-нибудь типа «Информированные никогда не понимали думающих».
— Мирон Яковлевич, быть современным — не заслуга.
— А быть старомодным?
— Тоже. Подняться бы над прошлым, настоящим и будущим…
— Куда подняться?
— К вечным истинам. Это и есть покорение времени.
Без Сильвии Папс и всяких биомагнетизмов Смиритский потерял нить разговора. Поэтому заторопился на работу, пообещав непременно явиться, коли у меня будет свободный день, для беседы о мировом отчуждении духа. Он блеснул перстнем и ушел с достоинством, унося запах непреклонного одеколона. Мне подумалось…
Имей я такой биомагнетический взгляд и обволакивающий голос, имей такую уверенность в каждом своем жесте и слове, да еще такой костюм с галстуком, да бутылку непреклонного одеколона — давно бы стал прокурором района. Или города.
Кстати, а хотел бы я сделаться прокурором района? Вернее, так: почему до пятидесяти лет не стал прокурором района? Пожилых следователей в городе можно по пальцам перечесть. Коллеги не раз якобы шутливо намекали, что я неудачник.
Лет десять назад сложилась такая ситуация: прокурор района заболел, его заместитель уехал в командировку, один помощник прокурора сидел на большом процессе, второй был на курсах усовершенствования, третий, по общему надзору, только что окончил университет… И меня назначили прокурором района — на месяц.
С работой я справился. Но осталось долгое ощущение, что месяц просидел где-то диспетчером; правда, ответственным. Донимали звонки, вкрадчивые, как мышиное шуршание. Они, эти звонки, никогда и ничего прямо не просили, а лишь рекомендовали, советовали, намекали и подсказывали. Итог моей месячной деятельности подвел выздоровевший прокурор района, настоящий: я был нелюбезен с сотрудником райкома партии, нагрубил зампреду исполкома, послал подальше — нет у меня такой манеры! — генерального директора крупнейшего в городе объединения, и, главное, острил с самим прокурором города. Выходит, с работой-то и не справился.
