Увидев свесившуюся над бортом голову Бунича, его обезображенное напряжением лицо, искореженный криком рот, Смолин подумал, что не так-то просто быть капитаном, и грех требовать от Бунича мягкости в обхождении и светских манер, когда сейчас он один несет полную ответственность за жизнь ста с лишним человек, а также за судно, которое стоит несколько миллионов.
— Что он кричит? — спросил стоявший рядом со Смолиным Клифф Марч.
— Ругается.
— Крепко?
— Вполне!
Клифф одобрительно кивнул:
— Его можно понять. При такой-то погоде!
— Ветер в порывах до десяти баллов! — заметила оказавшаяся в их компании Алина Азан.
— Кост, ты не поможешь мне записать русские ругательства?
— Зачем они тебе?
— Я хочу знать русский язык. А не бывает настоящего языка без ругательств. Без них не обойтись. Ругательства помогают человеку в стрессовых состояниях. Например, капитан сказал «вашу мать». Что это значит? При чем здесь мать? Объясни!
Рядом давился смехом Крепышин.
— Нет, Клифф, это объяснять я не хочу. Думаю, что вполне можно обойтись и без ругательств, твой русский язык только выиграет…
— Не хотите ли чайку? — пришла на помощь Алина. — Клифф купил в Танжере отличного английского чая.
Смолин обрадовался:
— С удовольствием!
Лаборатория Азан находилась на верхней палубе, как раз под рулевой рубкой. Она состояла из двух отсеков, заставленных аппаратами и приборами. Алина проводила здесь почти все время: надо наблюдать за показаниями приборов — сила ветра, температура воздуха, температура воды, следить за приемом на трех аппаратах синоптических карт из Москвы, Европы, Америки… Нужно ежедневно составлять местные прогнозы для штурманов, вести служебный дневник… Только поворачивайся! Поначалу попытались прикрепить к метеолаборатории Шевчика — дежурить не больше двух часов ночью. Не захотел на магнитометре, так хотя бы здесь поможет. Но толку от него было мало — во время дежурства частенько засыпал, пропуская сроки приема синоптических факсимильных карт, в записях делал ошибки, и Алина вскоре решительно отказалась от его помощи. И вот неожиданно рядом с ней оказался Клифф Марч. Несмотря на молодость, он ученый с именем, один из инициаторов международного проекта по изучению энергоактивных зон океана, — ради этого проекта и шла «Онега» в Атлантику. На подходе к намеченному полигону вместе с нашим отрядом гидрологов Томсон, Марч и Матье должны были разработать детальный план совместных действий, заранее по радио передать его на американские научные суда. Времени до дня условленной встречи было немного, главные действующие лица предстоящего эксперимента работали на «Онеге» без передыху, но когда передых все-таки случался, Клифф неизменно оказывался в лаборатории Алины Азан. И часто заменял ее на дежурстве, порой нес вахты даже ночью, давая женщине отдохнуть.
По тому, как держался сейчас в лаборатории Клифф Марч, было ясно, что он чувствует себя здесь как дома. Время от времени подходил к приборам, что-то записывал в лежащие на столах тетради, крутил ручки аппаратов, настраивая их.
Хозяйка лаборатории исчезла на минуту и появилась переодетой в темное, подходящее к вечернему чаепитию платье, даже успела восстановить подпорченную ветром прическу. Ее ловкие руки проворно парили над столом, расставляя блюдца, чашки, нарезая лимон… Марч и она были сейчас похожи на дружную супружескую пару, которая с удовольствием принимает долгожданных гостей.
Только сели за чай, заработал факсимильный аппарат. Клиффу пришлось подойти к нему, что-то в нем налаживать, это далось не сразу, и американец ругнулся себе под нос.
— Что, Клифф, дурит техника? — спросил Крепышин.
— Дурит! Старинный аппарат. Из вчерашнего дня.
— Вот! Вот! — обрадовался Крепышин. — Без крепкого словца его не починить ни за что! Крепкое словцо в таких случаях…
— А что ты, Клифф, скажешь обо всем остальном оборудовании? — перебил его Смолин. — Тоже из вчерашнего дня?
Американец подошел к столам с аппаратами, остановился чуть поодаль, выкинул вперед руку, как экскурсовод в музее, демонстрирующий экспонаты.
— Верно, Кост, все это давно пройденный этап! — Он широко провел рукой вдоль линии столов. — Я даже удивился, что вы еще работаете на такой рухляди. Но вот это…
