Пайпер не знала, как сказать ему правду.
– Я не говорила ему о ребенке, – призналась она.
Джейгер резко остановился. Даже сквозь солнцезащитные очки она чувствовала его хмурый взгляд.
– Почему?
Пайпер покачалась на каблуках, не в силах посмотреть ему в глаза.
– Это сложно объяснить.
Джейгер пересадил Тайлера на другую руку, лицом к дороге. Малыш запищал от восторга. Как бы он отреагировал, если бы она сообщила, что он держит на руках своего сына? Что он является биологическим отцом Тайлера? Ее удивляло, что никто еще не заметил явного сходства между ними.
Если бы она сказала правду, все бы сразу изменилось. У нее всего неделя или две до продажи сапфиров. Конечно, неправильно оттягивать неизбежное, но может ведь она насладиться этим моментом?
Эти воспоминания она будет лелеять всю оставшуюся жизнь. Потому что Джейгер больше не будет на нее так смотреть, когда узнает правду.
Она все расскажет. Просто… не сегодня.
– Когда моя девушка рассказала мне о беременности, я был в ярости. Но за гневом прятался страх.
Теперь Пайпер резко остановилась. Коляска дернулась, когда она нажала на тормоз.
– У тебя есть ребенок? – Она покачала головой, пытаясь понять, говорит ли он правду или разыгрывает ее.
Джейгер пригладил волосы и снял солнцезащитные очки. Она никогда не видела его голубые глаза такими – холодными и полными боли.
– Мне тогда был двадцать один год. Ей было двадцать. Я не так тщательно предохранялся, как сейчас…
Пайпер мысленно приказала себе не раскрывать рот.
– Я тогда учился в колледже. Как и она. К счастью, за несколько месяцев до этого я получил на руки неплохую сумму – из вложений, которые сделали мои родители, – поэтому мог прокормить нас обоих и даже продолжить учебу.
– Что ты изучал?
– Геология, геммология и бизнес, – ответил Джейгер. – Андреа бросила учебу и переехала ко мне. Мы обручились. Было… сложно.
Пайпер смотрела, как он сжал челюсти от напряжения. Тайлер тоже почувствовал это и, повернувшись к нему, прижался лбом к его шее.
А еще через десять секунд он уснул.
– Он спит? – тихо спросил Джейгер, широко распахнув глаза от удивления. – Как так?
Пайпер улыбнулась.
– Ну, он… – она вовремя прикусила язык, чтобы не сказать «твой», – мой сын. Давай, я положу его в коляску.
Джейгер покачал головой:
– Я понесу его.
Они пошли дальше, и Пайпер посмотрела вновь на Джейгера.
– Ты рассказывал про Андреа, – напомнила она.
– А, точно. – выдохнул он. – Тогда мы были студентами. Мы собирались стать родителями, сами не понимая, что делаем. Андреа зациклилась на подготовке к родам, готовилась стать матерью и тратила деньги на вещи для ребенка. Она могла только об этом думать и говорить.
– Она волновалась?
– Безумно. – Джейгер прикусил губу. – Фокусом ее жизни стал будущий ребенок. Она не могла думать ни о чем другом, даже обо мне. Я сражался за внимание с еще не рожденным ребенком и проиграл эту битву.
– Ты любил ее.
– Да. Она стала для меня целым миром. Родилась Джесс. Казалось, в нашей семье все было хорошо. Я работал на полставки в компании и продолжал учебу. Мне нравилась такая жизнь. Андреа была счастлива стать матерью, Джесс была прекрасным ребенком, и все наладилось.
По венам Пайпер мучительно полилась ревность. Как же повезло Андреа, безумно повезло стать первой и, скорее всего, единственной, женщиной, которую полюбил этот удивительный человек.
– Что случилось потом?
Джейгер поддерживал одной рукой спину Тайлера, уткнувшись подбородком в его макушку.
– Это случилось воскресным утром. Андреа укачала Джесс и понесла ее в кроватку. Через пятнадцать – двадцать минут я пошел проверить, как малышка. Но она не дышала. Она просто… умерла.
Пайпер закрыла рукой рот, понимая, что произошло.
– Боже, – пробормотала она, – неужели синдром внезапной младенческой смерти?
Джейгер кивнул в ответ.
– Я пытался ее реанимировать, но понимал, что мои усилия бесполезны.
Пайпер моргнула. Какой ужас…
– Мне жаль, Джейгер.
– Это стало ударом. Андреа сломалась. Наши отношения развалились. Вся жизнь развалилась, – пояснил Джейгер. – Настали плохие времена.
– Почему вы не смогли остаться вместе? – спросила Пайпер. В ее голосе слышалась боль. Если бы она только могла исцелить его разбитое сердце…
