— Все-таки нам не следует удаляться от реки, Джо. Там гуще заросли… Может быть…
— Ты очень везучий, Гарри, это я давно заметил. Только на этот раз ничего уже не «может быть». У них — слышишь? — собаки, и заросли не спасут.
Багров схватил друга за рукав:
— Ну вот видишь! Нарвались…
В глубине аллеи появилась массивная фигура мужчины в черном, не по сезону, костюме. Мужчина заметил их и неторопливо направился к лестнице.
— Подожди, Гарри. Есть еще выход. Только один, больше ничего же не остается!.. — Слейн ласково положил руку на плечо друга.
— Не понимаю…
— Гарри, ведь последний шанс… — Вилла принадлежит… сеньору Розелли. Ты понял? Здесь живет Анита.
— Джо! Только не это!
— Эй, вы, что вам тут надо?
Пожилой широкогрудый мужчина в черном неодобрительно разглядывал их маленькими пытливыми глазками.
— Добрый день, сеньор, — решительно приветствовал Слейн. — Нам хотелось бы видеть сеньору Розелли.
Человек подозрительно изучал пришельцев, их измятые куртки, мокрые до колен брюки.
— Сеньора… не принимает.
— Передайте сеньоре, что с ней хотел бы поговорить ее старый знакомый, журналист Слейн, и его друг.
Черный человек раздумывал. Где-то совсем близко, уже на этом берегу, лаяла собака…
— Прошу подождать, — буркнул он наконец. Но направился не к вилле, а в глубь сада.
— Джо!
— Подожди.
…По аллее, что вела вдоль обрыва, шла стройная черноволосая женщина, в светло-голубом платье. Подняв голову, прищурившись от солнца, приоткрыв рот, она с любопытством всматривалась в Слейна. Задохнувшись, стиснув зубы, Багров отступил в густую листву акации.
— Джо Слейн! Джо, Джо, как я рада тебя видеть!
Она вскинула руки ему на плечи и поцеловала в щеку.
На пальце сверкнул бриллиант… Багров закусил губу. Больше он не слышал собачьего лая, он слышал и видел только Аниту.
— Сеньора Розелли… — растроганно бормотал Слейн.
— Да нет же, не сеньора, просто Анита! Ведь ты же наш Джо, мой старый друг, мой и… бедного Гарри. Как хорошо, что ты пришел именно сейчас, Джо! Тяжело мне и одиноко, так тяжело, если бы ты знал! Кругом что-то происходит страшное, необъяснимое. А я совсем одна.
— Но твой муж?..
По ее лицу пробежала волна досады.
— Он уезжал по делам в Сан-Гвидо. А вчера я получила телеграмму, что он внезапно улетел в Штаты. Пожалуй, оно и к лучшему. Будь он здесь, мне было бы еще тяжелей. Я могла ему сказать… Могла такого наговорить…
Ветка акации вырвалась из дрогнувшей руки Багрова, шумно распрямилась.
— Святая Мария! Кто там, Джо?
— Это… Видишь ли…
Она отстранила Слейна и медленно пошла к Багрову.
— Гарри? Ты! Жив?!
— Анита…
Слейн смущенно кашлянул, потер небритую щеку и отошел к кустам.
— Ты жив!
Она гладила ладонями его лицо, ссадину над бровью, русый завиток волос, небритые щеки.
— Значит, ты всегда был жив! Гарри, родной, что же я тогда наделала!
— Эй, ты, не сметь! — Слейн рванулся в кусты, из чащи сухо щелкнул выстрел.
— Гарри, что это?
Прикрывая собой Аниту, Багров грудью врезался в кустарник. На траве лежал давешний человек в черном костюме, моргая на Слейна злыми маленькими глазками.
— Этот тип целил в тебя, Гарри. Я вовремя ударил его по руке, — журналист покачивал на ладони маленький семизарядный револьвер.
— Лейнстер? — подбежавшая к ним Анита удивленно смотрела на лежащего. — Откуда у вас оружие?
Тот, кого она назвала Лейнстером, поднялся с травы, отряхнулся и посмотрел на Слейна, точно прицеливался для удара.
— Отвечайте же, Лейнстер! — прикрикнула Анита. И пояснила: — Это мой дворецкий.
— У меня всегда было оружие, — хмуро ответил Лейнстер. — Это мой инструмент…
— Вы считаете, что пистолет — инструмент дворецкого? — заинтересованно спросил Слейн.
— Я не всегда был дворецким.
— Кем же вы были всегда? Ну?
— Гангстером… — сквозь зубы выдавил Лейнстер.
— Что вы болтаете, Лейнстер! Муж рекомендовал мне вас как опытного и верного дворецкого!
— В Штатах я был гангстером, мэм. Но теперь я стар, и у меня ревматизм. И больное сердце. И мистер Голден решил, что я буду охранять вас и…
— Какой мистер Голден? Я никогда не слышала этого имени.
— Да говорите поживей, черт вас побери! — Слейн встряхнул за шиворот старика.
