Киннкэйд сознавал — пора остановиться, он должен отступить. И все же не делал этого, ему хотелось снова и снова ощущать ее прекрасное тело. Однако еще немного, и он потеряет всякий контроль над собой. Киннкэйд сделал над собой усилие и отстранился от девушки.
Иден, стоявшая в двух шагах от него, пыталась унять дрожь, охватившую все ее тело. Немного придя в себя, она сказала со всей холодностью, на какую была способна:
— Вы уже покончили с этим?
— Да.
Он смотрел на нее пристальным и спокойным взглядом.
— Ладно, — сказала она, изо всех сил стараясь выглядеть равнодушной. — У вас едва ли остается четыре часа на сон. Я предлагаю вам воспользоваться ими и немного поспать.
Иден повернулась и ушла.
Де Пард с мрачным видом ввалился в дом на ранчо «Даймонд Д.», который использовал как штаб-квартиру. Шихэн следовал за ним по пятам.
— Черт знает что, Шихэн! — зарычал он раздраженно. — Не понимаю, что происходит. Росситер сказал, что она наняла кого-то из Орегона. А кого, мне не известно.
— Ну, надо хотя бы знать, из какого места в Орегоне. Орегон большой, — нахмурился Шихэн.
— Ты полагаешь, я этого не знаю? — Де Пард с яростью шлепнул по выключателю на стене конторы, и свет залил комнату. — Чертова баба эта Росситер. Я уже готов был поклясться, что мы отрезали ей все пути, задушили!
. — А вы уверены, что Винс говорит правду?
— Ему нет никакого расчета лгать. Де Пард подошел к бару.
— Но у меня такой уверенности вовсе нет, — скептически заметил Шихэн. — Не так давно вы согласились платить ему за информацию, которую он обязался доставлять. Винс мог наврать вам только для того, чтобы выудить деньги.
Де Пард покачал головой:
— Винс Росситер, конечно, алчный тип, но не дурак. Он прекрасно понимает, как легко его можно поймать на лжи, И не стал бы рисковать. Особенно когда так жаждет получить долю от продажи ранчо.
Де Пард налил в стакан бренди и предложил Шихэну присоединиться.
— Не откажусь, — довольно хмыкнул Шихэн и шагнул к бару.
— Он говорит правду, — настаивал Де Пард. — Винс знает, что, если ей удастся перегнать скот на рынок, она никогда не согласится продать ранчо. И еще он знает, что я не перестану давить на нее до тех пор, пока она не выкатится отсюда.
— И вы позволили бы ей продать ранчо?
— Все зависит от того, как она сумеет выпутаться из этой ситуации. Если ей придется уехать без гроша, то можно подумать и об этом варианте. Но сейчас речь о другом. Надо что-то решить с этим чертовым перегонщиком скота.
Де Пард нетерпеливо и быстро глотнул из своего стакана.
— Интересно, кто это такой выискался, — мрачно сказал Шихэн. — Ведь многие не посмели бы пойти против вас.
Де Пард ткнул в него пальцем:
. — Завтра утром позвонишь по этому телефону и попытаешься выяснить, кто это.
— Завтра воскресенье, босс. Я никого не смогу застать.
— Позвони им домой. А с теми, с кем не удастся связаться, созвонишься в понедельник.
— Да, но ведь в таком случае у нас остается совсем мало времени, Дьюк, — ответил Шихэн, явно обеспокоенный. — Вы сказали, что грузовики должны приехать в девять часов утра во вторник. А что же мы будем все-таки делать, если до этого времени не узнаем, кто взялся за перевозку скота?
— Остановим их.
— И каким же образом, вы полагаете, я должен это сделать?
Де Пард жестко посмотрел на Шихэна и ухмыльнулся:
— Ты ведь знаешь, что делать. У тебя целый ящик медалей за меткую стрельбу. Что-то ты давно, Шихэн, не практиковался.
Издалека донесся неясный шум и рокот дизелей. Киннкэйд, сидевший на верхней перекладине забора, зацепившись пятками за одну из средних досок, поднял голову и увидел змеящийся пылевой вихрь, удалявшийся в западном направлении. Киннкэйд перевел взгляд на Иден, стоявшую с братом возле погрузочных скатов. Она беспокойно вглядывалась туда, где клубилась пыль. В загоне за спиной Киннкэйда занервничали животные, приготовленные к погрузке и отправке.
Судя по реву дизелей, машины стремительно приближались. Иден повернула сияющее лицо к брату:
— Они здесь.
— Отлично, — вяло согласился Винс.
На какое-то мгновение Киннкэйд перестал замечать происходящее вокруг, его взгляд был прикован к идущей навстречу машинам Иден. При каждом движении ее ног выцветшая ткань джинсов натягивалась у нее на бедрах, демонстрируя их упругие округлости. А свободная мужская рубашка не скрывала при ходьбе волнообразные движения высокой груди.
