Я же проведу субботний и воскресный дни дома. Пойду, может быть, в парк. Прогуляюсь по Пятому авеню. Зайду в кинематограф и посмотрю какой-нибудь фильм. Впрочем, очень возможно, что в кинематограф я не пойду. Хотя по воскресным дням в Нью-Йорке царит благостная тишина, в кинематографах ее нет.
Я не знаю, право, откуда берется столько детворы, наполняющей все кинематографы. Нью-йоркские дети отличаются исключительной экспансивностью и шумливостью. Когда герой фильма попадает в опасное положение, все милые дети начинают реветь и выть. Когда героиня вовремя к нему подоспевает, чтобы спасти его, создается такой бедлам, что хоть святых выноси, или, в крайнем случае, хоть выноси самого себя.
Нет, в кинематограф в воскресный день идти не рекомендуется. Это единственное темное пятно на светлом воскресном фоне нашего очаровательного города.
Хорошо в воскресный день пообедать где-нибудь в ресторане. Посетителей почти нет; все разъехались по лонам природы. В ресторанах, как и на улицах, тишь да гладь, да благодать. Вас с изысканной любезностью усаживают за столик; в будний день никто на вас никакого внимания в ресторанах не обращает, но по воскресеньям вы всем нравитесь и к вам относятся чутко и внимательно.
Ваше малейшее желание исполняется быстро и беспрекословно.
В воскресенье также легко нанять такси.
В будний день вы можете простоять на свежем воздухе час подряд без успеха.
Вы дико оглядываетесь по сторонам. Каждый раз при появлении такси или автомобиля, похожего на такси, вы подскакиваете в воздух, начинаете отчаянно махать руками и вопить: «Такси! Такси! Такси!» Напрасные усилия! В большинстве такси, проезжающих мимо вас, уже сидят какие-то противные пассажиры. А шоферы такси, в которых никаких пассажиров нет, пролетают мимо, вас не замечая.
В воскресенье картина совсем иная. В воскресенье стоит выйти на улицу и поднять руку, чтобы почесать затылок или пригладить волосы, и три такси останавливаются возле вас, готовые отвезти вас куда вашей душе угодно.
Никто в Нью-Йорке не одевается нарядно по воскресеньям. Вы напяливаете на себя пару старых брюк, если вы мужчина, или пару старых брюк, если вы женщина, и выходите на прогулку. В таком наряде вас приняли бы за босяка в будний день, но для воскресного дня вы считаетесь хорошо одетым.
Поэтому в воскресный день так легко узнать туриста. Турист всегда при галстуке, но пиджак он, бедняга носит на руке; ему жарко; он вспотел, пиджак на его плечах превратился в тяжелую обузу. Жена шагает рядом с ним, чуть прихрамывая. На ней желтое платье с гигантскими красными цветами. Такого платья вы нигде в Нью-Йорке не найдете; оно куплено в городе Омаха. Чете туристов страшно хотелось бы отдохнуть, но нельзя: столько денег израсходовано на поездку в Нью-Йорк, надо все увидеть!
Но туристы собираются только в определенных местах. Общей картины они не портят и вам жить не мешают.
Я жертва советов.
И советов, захвативших власть в России, и советов, постоянно преподносящихся мне доброжелателями.
Сколько раз я сам себе советовал проявить стойкость и твердость и сказать человеку, лезущему ко мне с советами:
— Послушайте-ка, дяденька, сделайте мне одолжение, проваливайтесь ко всем чертям!
Силы воли нет. У меня, вероятно, так и написано на лице: «Этот человек — форменный болван. Он беспрекословно выслушивает советы. Жарьте, не жалейте!»
Раз я набрался храбрости и попытался дать совет человеку, который мне давал совет. Он сильно разозлился и чуть меня не избил.
Людей, дающих советы, я делю на две категории: утвердительные советчики и вопросительные советчики.
Утвердительный советчик просто дает совет. Без обиняков. «Иди туда-то. Возьми то-то. Остановись там-то».
Вопросительный советчик сложнее. Простым советом он не удовлетворяется. Ему всегда необходимо докопаться до первопричины. Например, я вывихнул ногу. Утвердительный советчик скажет мне:
— Беги в аптеку и купи себе марлю. Обмотай марлю вокруг левой руки. Стань у окна и продекламируй первые две строфы из стихотворения Кольцова «Сяду я за стол да подумаю». Выпей рюмку нашатырного спирта и ложись спать. Проснешься совсем здоровым.
