Танис оказался прав. Примерно час они шли назад по своим собственным следам, но потом на глаза им попалась уходившая вбок узенькая звериная тропка, которую, проходя здесь в первый раз, никто из них не заметил.
Следы Берема на тропе разглядел Флинт. Покричав остальным, гном кинулся сквозь подлесок. Он без труда различал след – отпечатки ног были четкими и ясными. Друзья поспешили за Флинтом, но догнать его оказалось не так-то просто – неожиданный прилив сил так и нес гнома вперед. Флинт втаптывал в землю цепкие плети лиан и прорубался сквозь кусты, мчась без остановки, словно охотничий пес по горячему следу. Вскоре спутники начали отставать…
– Флинт!.. – то и дело окликал Танис. – Постой! Подожди нас!..
Тем не менее, еще через некоторое время они вовсе потеряли его из виду. Другое дело, что следы Флинта были еще четче тех, что оставлял Берем – его тяжелые башмаки так и вминались в мягкую землю. Не говоря уж о выдранных с корнем лианах и обломанных ветках…
Кончился сумасшедший бег совсем неожиданно.
Спутники уткнулись в очередную скальную стену, только на сей раз в ней был проход – узенькая дыра, в которую если и возможно было проникнуть, так разве на четвереньках. Гном проскользнул легко – его следы были видны по-прежнему отчетливо. Рослый Танис с большим сомнением взирал на отверстие…
– Берем тут как-то пролез, – мрачно сказал Карамон, указывая на пятно свежей крови на камне.
– Может, и пролез… – Танис, однако, не слишком был в этом уверен. – Ну-ка, посмотри, Тас, что там хорошего на той стороне!
Еще не хватало лезть в эту крысиную нору впустую.
Тассельхоф безо всякого усилия юркнул в дыру… Вскоре с той стороны долетел его пронзительный голосок – кендер вслух изумлялся чему-то необыкновенному. Слов, однако, было совершенно невозможно разобрать из-за эха, вовсю гулявшего в скалах.
И тут Фисбена осенило.
– Так вот же она!.. – ликующе вскричал старый волшебник. – Нашли! Нашли наконец! Обитель Богов!.. Откуси я собственную голову, если она не там, за этой стеной!
– А другого пути нет? – спросил Карамон. Узкий лаз нисколько не вдохновлял широкоплечего богатыря.
– Дай припомнить… – задумался Фисбен.
– Танис!.. Скорее сюда!.. – внезапно очень ясно и отчетливо долетело из-за скалы.
– Хватит с нас тупиков, – решительно сказал полуэльф. – Проберемся как-нибудь и здесь… – И добавил про себя: -…может быть.
Один за другим спутники на четвереньках поползли в дыру. В глубине скалы ход и не думал расширяться; кое-где им приходилось ложиться плашмя и по-змеиному ползти через грязь. Могучему Карамону приходилось заметно хуже других; был момент, когда Танис начал уже подумывать, не оставить ли великана снаружи. Тассельхоф ждал их с той стороны. Он нетерпеливо заглядывал в лаз, окликая ползущих.
– Я что-то слышал, Танис, – повторял он то и дело. – Флинт кричал… там, впереди. А какое тут место, Танис! Закачаешься!..
Танису, однако, некогда было ни прислушиваться, ни оглядываться кругом, пока все его друзья благополучно не одолели тоннель. Но вот наконец соединенными усилиями выволокли наружу изодранного, в кровь исцарапанного Карамона…
– Ну? Что я говорил? – самодовольно заявил Фисбен. – Пришли!
Только тогда полуэльф обернулся и обвел глазами легендарную Обитель Богов.
– Вообще-то, будь я Богом, я бы вряд ли здесь поселился, – негромко заметил Тассельхоф. И Танис вынужден был с ним согласиться.
Они стояли на краю круглой вмятины посередине горы. И первое, что поразило здесь Таниса, было физически ощутимое чувство заброшенности. Пока они шли по горной тропе, спутников все время окружала хлопотливая жизнь: на деревьях распускались почки, зеленела трава, сквозь грязь и остатки сугробов пробивались цветы. А здесь… здесь было пусто. Серое дно каменной чаши, абсолютно ровное и гладкое, было безжизненным и бесплодным. Величавые пики, громоздившиеся кругом, казалось, нависали над странной долиной, прямо-таки вдавливая путешественников в крошащийся камень под ногами. А какое здесь было небо! Они еле вспомнили о том, что снаружи шел дождь; над Обителью Богов сияла чистейшая ледяная лазурь – ни солнца, ни птиц, ни облаков. Ни дать ни взять синее немигающее око глядело наземь с высоты…
